- Папа Маглор, а почему ты не полез папу Маэдроса со скалы снимать? - доставали
Песнопевца приемные сыновья. Но Златоречивый не растерялся и с достоинством
ответил:
- Я музыкант, а не альпинист!
Задумка была безумной от начала и до конца и поэтому могла обернуться удачей.
-Канафинвэ, мы должны попытаться освободить Майтимо сейчас.
Макалаурэ нахмурился. Финдекано, не обращая внимания на выразительную мимику
собеседника, продолжал, как ни в чем не бывало:
- Кано, ты знаешь, что я и твой брат исходили вдоль и поперек отроги Пелор.
Только нам из всех нолдор удалось подняться на самый пик. Даже ваш отец в дни
его юности не забирался так высоко.
Макалаурэ кивнул. Он хорошо помнил, какую взбучку устроил Нолофинвэ своему сыну
и как удивительно спокойно отреагировал Феанаро. Макалаурэ мог поклясться, что
Феанаро даже гордился безрассудным поступком своего первенца. Майар Аулэ
принесли двух обессилевших юношей домой – кузены потеряли сознание на цветущих
лугах, самостоятельно спустившись с высокогорного ледника. У Нэльо долго не
разгибались обмороженные пальцы, и обветренное лицо надолго потеряло
привлекательность.
- Говори,- кивнул Макалаурэ.
Финдекано вынул очень подробный план северо-восточных отрогов Эред-Ветрин.
- Я сам составил эту карту и не единожды прошел весь путь из конца в конец. Могу
с уверенностью сказать, что подходы к Ангбанду с этой стороны охраняются только
для вида, а дымные облака, спускающиеся с Тангородрим сыграют лишь на руку тому,
кто пожелает пробраться туда незамеченным.
- И скольких воинов ты сможешь провести по этой тропе?- сухо спросил Макалаурэ,
ведя пальцем по ярко-красной линии и испытывая непреодолимую досаду. Подобной
картой феаноринги похвастать не могли. Так далеко они не заходили, хотя
беспрерывно наблюдали издалека за вражеской твердыней.
- Конный отряд дойдет лишь до этого места, - Финдекано, не смущенный тоном
Песнопевца, нарисовал угольком крестик.
- Здесь смыкаются Эред-Энгрин и Эред-Ветрин. Дальше я пойду один.
- Мальчишка, что ты знаешь об Эндорэ? Здесь не Аман, где музыка воды, ветра и
камня была направлена на помощь нам.
- Но и эти камни и ветра часть мелодии Аулэ и Манвэ. Я уверен - горы откликнутся
мне и позволят найти дорогу даже к самой вершине. Я буду петь… Конечно, я не не
такой певец как ты. Но когда-то очень давно, в час серебра на морском берегу, мы
с Майтимо придумали напев на два голоса. Теперь Финдарато добавил к нему чары
Лориэна. Если Моргот или его майар услышат меня, то ощутят легкий диссонанс,
словно цветок вырос в расщелине скалы. Своей песней я пробьюсь к сознанию
Майтимо и найду его. Спускать кого-то, привязав к собственной спине, для меня не
внове.
- А цепь? – Хмуро спросил Макалаурэ. Моргот озаботился, что бы феанариони узнали
все подробности заключения наследника Феанора. Все, за исключением точного
местанохождения.
Финдекано обратил внимание, что Песнопевец уже обсуждает подробности, а не
отговаривает. А Макалаурэ думал, что в случае неудачи нолофинвион рискует лишь
собой.
- Я расклепаю ее, вырву, но не отступлю.
Безумец, но возможно, лишь так удастся обойти изощренный ум черного Валы.
- Я пойду с тобой.
Финдекано покачал головой.
- Ты не сможешь уйти тайно. Зная твоих братьев, я уверен, что они не только
увяжутся за нами, но и доскачут до самых врат Ангбанда, желая добраться до
Моргота.
- Да, именно такие планы они и лелеют, - грустно признался Песнопевец. - Я
вынужден их сдерживать. С тобой пойдет любой из нашей дружины, на кого падет
твой выбор. А я…
Макалаурэ быстро вышел в соседнюю комнату.
Вернулся он с маленькой арфой.
- Она сработана еще во времена Дерев и хорошо помнит свет и музыку Валинора.
Пусть хоть так я помогу…
|
|