Перпендикулярная Арда

На северных уступах невысоких гор лежал снег, хрустящий и зернистый. Ледниковый поток размывал склон, снося к подножию щебень, песок, тонкий ил. Феанаро посмотрел на тонкую кайму намыва. Где-то неподалеку вода нашла серебряную жилу, оттуда и эти вот тяжелые темные песчинки… Отсюда к истоку не подняться, придется объехать утес и попытаться найти путь наверх по южному отрогу.
Рокко-сурэ, вытянув шею, карабкался по скалам почти как тэк. Наконец, он остановился, не найдя, куда ступить.
- Подожди здесь, - велел коню Феанаро.
Тот мотнул головой.
За острым ребром склона оказалась осыпь, по которой талая вода стекала широкой пленкой. На камнях были черные и розовые полосы окислов.
- Привет тебе, Куруфинвэ Феанаро, неутомимый искатель, непризнанная слава Тириона.
Нолдо резко обернулся. На скальной площадке возвышалась фигура ростом с трех эльдар, окутанная темным плащом. Капюшон был надвинут на лоб так, что взгляд посвечивал багровым из глубокой тени.
- Не могу приветствовать того, кто оболгал меня перед народом! - резко бросил Феанаро и демонстративно занялся камнями.
- Значит, ты склонился перед судом Валар, признав его справедливость и свою вину?
Нолдо не ответил. Фигура шагнула ближе.
- А если это не так, почему тебе кажутся истиной обвинения против меня?
- Слишком многое открылось у Маханаксара, чтобы оставались сомнения.
- Многое, но не все. Главное от тебя скрыли.
- Что ты еще солжешь, Мелькор?
- Я скажу правду, которая будет страшнее любой лжи. Ведь Валар не в силах скрывать свои мысли от меня. Ныне решено в высоком Ильмарине, что Сильмариллы не могут более находиться в руках виновного. Место им - в изголовье трона самого Манвэ в знак нерушимости его власти над Аманом!
- Зачем ему нужен такой знак?
- А зачем нужны были цепи на моих руках? Жажда власти в моем брате необорима! Я пытался устроить мир по своему разумению и в награду получил заточение в темнице. Ты попытался вырвать из-под его руки лишь три капли света - и наказан публичным позором и ссылкой. Теперь тебя ждет худшее унижение. Как раб, ты станешь отдавать Валар свои непревзойденные творения, в лучшем случае получая в награду отсутствие кары.
- Ты говоришь какую-то несуразь, Мелькор!
- О, Феанаро! Неразумная гордость заставляет тебя противоречить вместо того, чтобы прислушаться к предупреждению. Валар возненавидели тебя. Ведь ты уже превзошел Ауле, создавая камни, каких нельзя найти в недрах. Превзошел Иаванну, дав вечную жизнь тающей росе ее Древ. Превзошел Варду, сделав возможным взять в руки сами звезды! Им страшно представить, чего ты еще можешь достигнуть! Еще немного - и ты замахнешься на власть над Временем!
- Над Временем? - Феанаро усмехнулся. - Я задумывался, что оно такое - Время.
- И полагаешь, что тебе это простят? Тьма Мандоса ожидает тебя, слишком уж пытливого и непокорного! Ибо по решению Валар в мире может быть только один творец - Ауле, одна возжигательница звезд - Варда, один властитель времени - Намо!
Мелькор стоял уже совсем рядом. Внизу звонко и злобно заржал Рокко-сурэ.
- Как много ты наговорил! Пожалуй, все не влезет в мои вьюки. Давай, я сперва отвезу домой половину, а потом уже вернусь за остальными увещеваниями?
Над ущельем поднимался ветер. Вода с уступов уже брызгала на нолдо пронизывающей моросью. Конь беспокойно кружился, прядая ушами.
- Как бы не пожалеть тебе, Феанаро, о своем легкомыслии! И в самое ближайшее время. Этот ветер - откуда он?
- Всего лишь воздушный поток с вершины, какие часто рождаются в этих горах.
Нолдо повернулся, чтобы начать спускаться по крутым уступам расщелины. Вдруг колючий ураган ударил в спину, сорвал с каменного ребра, швырнув прямо под двадцатисаженный обрыв…
Мелькор подхватил легкое тело, втянув его в кружащийся темный смерч. Рокко-сурэ вставал на дыбы и бил копытами в валун, пытаясь взобраться на площадку. Смерч посерел от поднятой вверх воды и рассыпался. Конь тоскливо заржал.


В просторном каземате Мелькор уложил Феанаро на скамью.
- Любимый сынок Финвэ, - усмехнулся майа в черном. - Ничтожный нолдо, вообразивший себя великим. Ты уступишь мне его на короткое время, мой Владыка?
- Я даже поручу его твоим заботам. Сейчас же прикажи обставить комнату, чтоб в ней были хорошая постель, ковры на полу и на стенах. Боюсь, здесь ему будет холодновато. Приготовь легкую пищу и питье - с такими настоями, чтобы он все время был полусонным.
- О мой Владыка! Ты так милостив, что решил оставить жизнь этому отродью Финвэ?
- Его жизнь нужна мне, как и его голова. Пусть никто не попадается этому нолдо на глаза. Ты же будешь всеми силами мешать ему заговорить с живущими в Амане. Потом я дам тебе остальные указания.
Майа согнулся в низком поклоне.


Феанаро приходил в себя трудно. Он помнил, как падал в пропасть. Но боли не чувствовалось - лишь невероятная тяжесть сковывала, затрудняя даже дыхание. И вот, сквозь серый туман проступило чье-то лицо: брови печально сведены, в черных глазах участливое внимание…
- Еще одно усилие, Феанаро. Ты почти здесь. Соберись.
- Мелькор!
- Да, это я. Ты не успел упасть и разбиться, но удар, обрушенный на тебя был так силен, что без памяти ты пролежал долго. Попытайся выпить это лекарство. Оно вернет силы.
Сладко-горький вяжущий настой во рту, ощущение тепла.
- Пока ты насмехался над моими словами, Валар принимали меры. Еще бы миг - и твоя нагая fea оказалась бы заключенной в Мандосе. Я едва успел выхватить тебя из-под пучка молний. Но здесь ты в безопасности. Отдыхай, набирайся сил.
- Куда ты перенес меня?
- К себе в Сумеречные земли. Сидящие в Амане провозгласили себя владыками Арды, однако сюда им не дотянуться. Будь спокоен и ничего не бойся.
Стены покачивались, их затягивало серым туманом. Феанаро, засыпая, почти вспомнил черно-синюю тучу, метнувшуюся из-за горы, белую стрелу в лиловой кайме, летящую в него…


Дверь распахнулась. Король едва успел поднять глаза от чертежа, как старший его внук с разбегу оперся ладонями о стол: - Рокко-сурэ вернулся один! На трех ногах, с разбитыми в кровь копытами - и не идет в конюшню! Топчется у ворот, зовет за собой!
Финвэ вскочил:
- Зови Турко с его псами! Выпусти моего Алкарнаро. Морио пусть вперед запрет близнецов в их комнатах и поручит Лехтэ следить за ними.
Рокко-сурэ, увидев стаю псов, согласился войти в конюшню и сразу со стоном лег на подстилку. Копыта его были сбиты до мяса, словно он рыл ими щебень. Король и Майтимо переглянулись. Обоим пришло в головы одно и то же - Феанаро попал под обвал!
Собаки помчались вперед наметом - след знакомого коня горел на мхах и жестких травах.
Серебристо-белый черноспинный вожак, не задержавшись на пологом склоне, стал прыжками взбираться по крутой скале. Но на площадке над потоком он остановился и заметался, рыча со свирепым отчаянием.
- След обрывается здесь, - Тиелкормо отбросил со лба мокрые волосы. - Нигде не видно обвала. Но тут побывал кто-то, кого Хуан яростно ненавидит.
Пес коротко взлаял, скребнув лапой камень. Обе собаки Карнистиро, молодые, но той же породы, что и Хуан, завыли от бессильной злобы, глядя на восток.
- Хуан! Кто здесь стоял?
Вожак хлестнул хвостом.
- Мелькор?
- А-а-хрр! - выдохнул Хуан, оседая на задние лапы, словно пытаясь схватить клыками что-то, задержавшееся в воздухе.
Тиелкормо сжал в руках бесполезный лук. Куруфинвэ опустился на камень и закрыл лицо ладонями.
- Немедленно возвращаемся, - приказал Финвэ. - Я сразу поеду к Таникветиль. А вы изготовьтесь к защите. Боюсь, Мелькор еще не насытил злобы и вернется.
- Мы с тобой, король! - разом вскочили Феанарионы.
- Нет. Сейчас на счету каждый меч. Вместо себя я оставляю Нельофинвэ, вы же будете ему главными помощниками.
Позаботьтесь о безопасности не владеющих оружием. И понадежнее спрячьте моего правнука.

Красно-гнедой белозвездный конь короля без устали одолевал лигу за лигой. Но слишком далек Форменос от Валинора, чтобы доскакать до него без пищи и питья.
У берега холодной речки среди березовых лесов Финвэ спешился. Его скакун опрокинулся на траву и стал кататься, разминая усталые спину и шею.
- Я взял только хлеба на меду для нас обоих, Алкарнаро. Этого должно хватить до Тириона. Там я оставлю тебя отдыхать и позову другого коня. Мы должны мчаться изо всех сил, Алкарнаро. Я очень боюсь за сына…
Конь всхрапнул, попятился было и тут же шагнул вперед, сгибая шею. Нечто, испугавшее и разозлившее его, выступило из молодой поросли.
- Ты разумно поступаешь, что боишься за Феанаро, глупец, поменявший власть на утешение беспутного сына. Ибо он у меня: в моей крепости, по сравнению с которой ваш Форменос - груда глиняных горшков. И приходится твоему любимцу несладко. Если ты не понимаешь, что это значит, просто запомни, что еды он не получает, а пить ему дают морскую воду.
Финвэ взялся за рукоять меча:
- Подойди поближе, лжец и похититель свободных!
Мелькор издевательски расхохотался:
- Я могу раздавить тебя в лепешку одним пальцем, ничтожество, вместе с твоей фыркающей животиной! Лучше выслушай. Я верну тебе твое двуногое наказание живым и здоровым - в обмен на венчик в стальном ларце. Ты понял меня?
Меч пополз из ножен.
- Всего лишь три капли Света за жизнь сына не забытой тобой Мириэли. Феанаро наделает тебе таких камешков хоть гору. А мне нужен живой Свет, чтоб творить. И решай быстрее. Сглупишь - потеряешь и то, и другое, потому что я все равно доберусь до камней!
Финвэ чувствовал, что Мелькор действительно спешит. Что-то менялось в воздухе. А бывший айну ощущал, как где-то далеко задрали носы псы и гепарды Оромэ, разом повернулись обгоняющие ветра кони.
- Более тратить слова я не намерен. Если сын Мириэли и впрямь дорог тебе - ты будешь ждать меня с ларцом в руках на северном берегу Арамана. Промедлишь - в Тирионе станет известно, как ты рад, что наконец-то сгинул пасынок Индис!
Все - боевые звери ринулись по следу! Мелькор взвился в небо дымным вихрем. Алкарнаро с яростью ударил передними копытами по тому месту, где только что стоял Черный Вала. Финвэ свистом успокоил коня, вскочил верхом и во весь опор помчался назад, на север.

Феанаро сидел у стола, закутавшись в меховой плащ. Нолдо все время знобило. В комнате не видно окон, но он был уверен, что находится здесь не меньше шести кругов света.
Мелькор уверял, что спас его от нового, ужасного наказания Валар. Поверить в это Феанаро никак не мог. В участливости бывшего валы было уж очень много настойчивости. Силы Арды предлагали помощь, но никогда не навязывали ее… А ведь никто иной, как Мелькор сеял в Тирионе слухи о вражде сыновей Индис к сыну Мириэли. Подогревал ревность всех троих и их друзей. Это тоже было добрым участием в судьбах?!
Феанаро сплел пальцы и оперся на них подбородком. Он хотел услышать отца или кого-нибудь из сыновей. Хоть подать знак о себе и узнать, не случилось ли чего-то еще… Мысль натолкнулась словно на каменный свод. Чем яростнее были усилия пробиться на волю, тем сильнее ввинчивалась в виски и точку над переносицей холодная боль. Выступили слезы. Феанаро, едва сдерживая стон, упал на постель и укрылся с головой.

- Что поделывает нолдо?
Майа в черной мантии склонился, сложив руки на груди:
- О, владыка, он без устали рвется мыслью к сородичам. Мои силы ничтожны по сравнению с твоей мощью, и я приказал нескольким низшим из майар помогать мне держать над ним заслон.
- Пусть продолжают делать это и дальше. Но Феанаро увидит своих близких. Я помогу ему.
- Зачем, о мой Владыка? Мой разум не в силах постичь твой мудрый замысел.
Мелькор довольно усмехнулся:
- Отвечать нолдо будешь ты. Постарайся показать ему такое, чтоб он просто взбесился от ненависти к Сидящим в Амане. И не забудь в нужном свете изобразить его сводных братцев и мачеху.
Майа сложил губы в печальную гримасу:
- Тебе, мой Владыка, стало известно о новых жестокостях и несправедливостях, творимых самозваными властителями Заморья? - Но не в деталях. До мелочей, полагаю, ты докопаешься сам.
Майа снова поклонился с тонкой улыбкой.

- Ты все еще нездоров, Феанаро?
Нолдо искоса глянул на вошедшего Мелькора.
- Да.
- И тебя томит печаль? Хочешь узнать, благополучны ли твои сыновья и отец?
Феанаро помолчал и кивнул.
- Ты напрасно тратишь силы. Правящие Аманом отгородили его от остального мира, чтобы ты не смог говорить со своими даже мысленно. Я тоже уже натыкался на эту стену, пытаясь разглядеть Заморье. Но мне удалось преодолеть соединенную мощь тамошних правителей. Недаром я когда-то первым пришел в Арду!
- И что тебе открылось? - скрывая напряжение, спросил Феанаро.
- Вести не обрадуют тебя. Валар признали твой побег неизвиняемым бунтом…
- Разве я бежал?!
- Никто не стремился найти истину. Ты покинул место ссылки без дозволения и даже исчез из Амана. Тебя объявили моим союзником, равно со мной виновным и преступным. Путь назад для тебя закрыт навсегда.
Нолдо опустил голову на подушку.
- Но этого им показалось мало. Не в силах добраться до тебя, Царящий с Таникветили сорвал злость на твоей семье…
Феанаро рывком сел на постели:
- Как?!
Мелькор сокрушенно покачал головой:
- Еще раньше уход короля и твоих сыновей вслед за тобой в ссылку вызвал гнев у правителей Амана. Ведь по приговору ты был обречен скитаться где-то в одиночестве. Теперь же эта участь постигла твоего отца. Он изгнан из Тириона в леса Арамана. Нолофинвэ был венчан короной нолдор по приказу самого Манвэ.
- Но это невозможно! Отец был избран народом…
Мелькор только махнул рукой:
- Свобода эльдар в прошлом. Ныне короля назначили те, кто имеет власть и силу. А сыновьям твоим досталась худшая доля. Ты знаешь, как они горячи и горды, сколь тверд в следовании чести Нельофинвэ, непокорен Туркофинвэ, дерзок на язык Мориофинвэ… На приговор властителей они решились открыто возражать. И теперь они в Мандосе.
Феанаро не сдержался и прижал ладонь к губам.
- Темница эта предназначена для fear, но стены и цепи в ней вещественны. Я сам провел там несчетное время, скованный по рукам и ногам.
- И все они…
- Снисхождение сделано двоим младшим. Они отправлены в южные леса, страну холода и мрака. С ними твоя жена.
- Нерданель? Но ведь… она не поехала в Форменос, осуждала меня за…
- Правящим показалось, что осуждала не достаточно сильно. И слишком любила сыновей. Наказания избежала лишь твоя сноха. Ей было велено вернуться домой и забыть, что она была женой твоего сына. Брак их признан недействительным, а ребенок отдан в Альквалондэ одному из любимцев Ольвэ, дальнему родичу Эарвен.
- Ты рассказываешь немыслимое, и я не верю тебе!
Феанаро хотел вскочить, но слабость тут же толкнула его обратно на постель.
- Ты однажды уже не поверил моим словам… - с горечью вздохнул Мелькор. - Но себе-то ты поверишь?
- Если бы я услышал хоть отца…
- Сосредоточься. Я подхвачу твою мысль и постараюсь пробить заслон жестоких поработителей нолдор.
Феанаро откинулся на подушку и закрыл глаза.
…Снова черный свод, боль в висках, холод. Но вот преграда поддается, дышать становится легче, и открывается сияющее золотом небо…
Темные ели, мох и белый лишайник. Финвэ, закутавшись в плащ, сидит у тлеющего костра. Рядом тощий мешок, в неподатливую землю воткнуто копье.
- Atarinja!
Тот поднял непокрытую черноволосую голову, словно ища взглядом окликнувшего его. Но призыв, видно, дошел неясным отзвуком. Финвэ вздохнул, вытащил из мешка кусок хлеба, надел его на прутик и стал разогревать над огнем.
- В Форменосе нынче встала стража. Те, кому разрешено там остаться, работают под строгим надзором. Финвэ запрещено туда возвращаться.
- Помоги поговорить с кем-нибудь из сыновей!
- Не стремись увидеть их, Феанаро. Сердце твое разорвется от горя.
Нолдо стиснул зубы и зажмурился.
… У темного озера - сколоченная из жердей хижина. Холодный дождь стучит по травяной крыше. Близняшки, дожевывая какие-то корки и сухие плоды, прижались к матери. Нерданель, одетая в кожаную справу охотника, накрыла их своим плащом.
- Мам, а больше никакой еды нет? - робко спросил Дириэль, поджимая озябшие ноги.
- Здесь мало дичи, милый. Может, через круг света в наши силки что-то попадется. И накопаем корней камыша. А сейчас постарайтесь уснуть.
- Я пойду в лес, когда сапоги высохнут, - решительно заявил старший. - А то так холодно…
- Спите. Во сне согреетесь, а там и камыш подсохнет, можно будет разжечь очаг.
- Нас все равно не простят, - продолжал Амбарто. - Но ведь остальным еще хуже…
- Не надо. Спите.
Глаза подростков закрылись…
… Темный сводчатый каземат. По каменной стене распластано тело: руки, вздернутые вверх, стиснули железные кольца, босые ноги не касаются пола. Темно-бронзовые волосы закрыли лицо. А напротив узника возвышается мощная фигура. Лишь по пурпурно-фиолетовому плащу можно узнать Намо - вечно бесстрастное лицо его искажено злобой.
- Ты посмел учить величайших в Арде правилам чести? Возомнил себя равным нам? Почувствуй же свою ничтожность, жалкий комок плоти, плод нечистых объятий, вышедший на свет через дыру между ног матери! Если тебе покажется легким это наказание, то можно будет привязать к твоим лодыжкам камни. А когда кости твои выломятся из суставов, их вправят, дадут чуть поджить - и снова на стену. Тебе не дано умереть от проходящих лет, а иначе покинуть тело тебе не позволят. Нельо молчит, но видно, как судорожно напряжены его мышцы. Устанут - и лопнут связки, оглушая невыносимой болью… Намо взмахом руки раздвигает стену и шагает в следующую клетку.
Кано тоже прикован к стене, но он может сидеть на полу. Руки и ноги его скручены веревками, кисти и ступни уже потемнели от остановившейся крови. По знаку Намо его помощники разрезают путы и начинают растирать рубцы. Не в силах терпеть, Феанарион бьется на полу, в кровь кусая губы.
- Это тебе за попытку бежать к отцу. Отойдешь - тебя снова свяжут и развяжут, когда придет время.
Шаг Феартаро раздвигает следующую стену…
Взмах чего-то черного отбрасывает Феанаро на постель в холодной комнате.
- Достаточно. Ты уже не в себе. Напрасно я помог тебе увидеть это.
Нолдо изо всех сил потер глаза. Боль стучала в висках.
- Что… с остальными?
- То же самое. Камень и железо, огонь и ледяная вода. Они упорны, твои мальчики, и тем тяжелее им приходится. Хорошо, что у тебя нет дочери.
- Я никогда не прощу этого ни Валар, ни братьям, ни народам Амана! - Феанаро стиснул виски ладонями и вдруг поднял подозрительно блестящие глаза на бывшего айну. - Мелькор! Если я вернусь и опять предстану передо всеми в Маханаксаре - они удовлетворятся, тешась надо мной, и отпустят остальных?
- Разве Мандос так тесен, что там не найдется места для еще одного узника? - вздохнул Черный Вала.
- Что же мне делать?!
- Я постараюсь выручить твоих родичей. Но и ты должен помогать мне. Твой разум дает могущество не меньшее, чем внутренняя сила айнур. Обрати свои помыслы на войну с Сидящими в Амане! Я верю: ты добьешься успеха. И не медли - ты видел, какие муки обрушились на невинных.
- Да. Я не буду медлить. Голова болит и как в тумане, но я начну работать. И пусть они не ждут жалости, Мелькор!

Черный майа скромно шагнул навстречу:
- Ты доволен мной, мой Владыка?
Мелькор коротко рассмеялся.
- Когда ты просил у меня Феанаро на короткое время, ты мечтал заняться с ним тем, что потом показал? Тебе никогда не достичь истинного величия! Хочешь полюбоваться на истерзанное тело еще одного пленника? Вели поймать в лесу мальчишку или девчонку - кто тебе придется нынче по вкусу - и развлекись, раз большее тебе не по уму. А Феанаро - величайший из рожденных в Арде, честь и слава эльдар - сегодня стал моим добровольным и усердным рабом!

В хрустальном покое Ильмарина - тишина. Валар смотрят на бледного, осунувшегося, как после раны, короля нолдор. Тревога собрала всех Великих Хранителей на совет.
Финвэ поставил на белый стол тяжелый стальной ларец.
- Поняв, зачем приходил Мелькор, я вернулся и привез Сильмариллы сюда. Оберегите их.
- Ты не поверил, что Мелькор вернет тебе сына в обмен на камни? - прозвучал тихий голос Ниэнны.
Нолдо резко обернулся к Владычице Скорби:
- Если этот бывший айну скажет, что расцвели белые ландыши - я пойду и проверю, белы ли они. В его устах простейшие истины отдают ложью! Но Феанаро действительно похищен и в руках у общего врага. Я прошу помощи в спасении сына, Великие!
Снова тишина раздумья.
- Вы, эльдар, не видели Битвы Стихий, - Манвэ указал в темную даль, где воды смыкались с небом. - Тогда рушились горы, на месте морей поднимались хребты, лесные долины покрывали воды. То же будет и во время новой схватки. Но Сумеречный берег ныне населен разумными, ваши родичи-авари могут лишиться своих земель и даже погибнуть. Трудно решиться на это. - Что же, - вздохнув, сказал Финвэ. - Тогда сражаться пойдут нолдор. Я призову их своим именем… или отправлюсь один. Когда-то мне случилось напугать Мелькора горящей стрелой!
- Ха! - Тулкас даже вскочил со скамьи. - Пусть бы Мелькор явился за камнями! Мы встретили бы его вдвоем, Финвэ Веримо!
- Мелькор еще придет, - твердо сказал Намо.
- Ему не терпится причинить горе всем, а не только тебе, король, - Варда повернула к Финвэ строгое лицо. - Мелькор придет для этого.
- Феанаро он опутал ложью, - продолжал Намо. - Но такие сети покажутся ему непрочными, и Мелькор постарается укрепить их цепями страха.
- Мой сын отважен, как никто из рожденных!
- Страх за себя ничтожен перед страхом за других. Мелькор постарается завладеть кем-то из близких Феанаро.
- Что же, тогда все решается просто, - весело блестя серыми глазами, заметил Оромэ. - Пусть в Форменосе встанут мои охотники. А Сильмариллы послужат наживкой. Другой же приманкой пусть станут юные Феанарионы!
- Нельзя допустить, чтобы Мелькор схватил кого-то, - качнула головой Ниэнна.
- Когда-то Мелькор был куда как могуч, - недобро улыбнулась Кеметари. - Но и в те времена его сила была ничем по сравнению с моей. Он громоздил камни - корни деревьев превращали их в черную землю. Он выжигал леса - на их месте поднимались цветущие травы. Он обрушивал наводнения - появлялись кипящие жизнью озера. Ныне же… Отошли внуков в мои сады, король. Я справлюсь с Мелькором даже без помощи моих дев!
Загорелые пальцы Матери Живого сжали рукоять золотого серпа.
- Не откажусь и я посчитаться с этим уродователем мира! - Ауле сложил на груди мощные руки.
Ульмо ничего не сказал вслух, но ультрамариновые глаза его засветились усмешкой.
Финвэ выпрямился, словно с его плеч упала тяжесть.
- Возвращайся в Тирион, король, и поручи стеречь сокровище твоего сына нашим воинам.
- Нет, Великие. Я поклялся вернуться вместе с Феанаро. Я привезу сюда его сыновей, а сам останусь в крепости. Мелькор теперь мне враг дважды. Тирион же охранит Нолофинвэ.

Феанарионы подчинились приказу деда, хоть и недоумевали, ради чего оставляют крепость. Они уже готовы были к походу за Море вместе с немногочисленными воинами Форменоса. Но им велено было оставить оружие и ехать к Маханаксару. Тиелкормо и Карнистиро вслух возмущались задержкой похода, сколько ни бросал на них укоризненных взглядов король. Куруфинвэ хмуро молчал, часто оглядываясь на север. Унял троицу Майтимо, заметив:
- Может быть, с нами пойдут воины Валар. Это большая сила, чем наши три сотни мечников.
Среди магнолий Валмара их догнал рослый всадник на темно-гнедом коне.
- Ой, мама!
Близнецы ринулись навстречу Нерданели так, что ее конь шарахнулся в сторону и вздыбился. Она спешилась, обнимая мальчишек.
- Так: руки шершавые, носы облупились, штаны потерты на коленях. Вами займусь первыми. Морьо, много свежих синяков собрал?
Тот глянул независимо, но мгновенно покраснел.
- Курво, Лехтэ, покажите малыша.
Тельперинкваро с визгом прыгнул с отцовского седла на шею бабушке.
- О, да ты заметно подрос!.. Лехтэ, возьми его.
Нерданель обняла и поцеловала старших сыновей, потом король коснулся губами ее лба.
- Я уже направилась к вам, когда меня остановили в Озерном краю и велели ехать к Маханаксару. Но доспех остался у меня во вьюке.
- Мы за своими вернемся, - жестко бросил Куруфинвэ.
Нерданель, прищурившись, глянула в сторону золотящихся вдали вершин и вскочила на коня.

- Мелькор пожелал завладеть не только существующими, вещественными сокровищами, но и самой творческой силой эльдар, - сказал Манвэ. - Первой жертвой избрал он Феанаро, второй может стать кто-то из вас. Потому я поручаю Феанарионов, их мать и Лехтэ с сыном защите Валар, дабы Мелькор, придя за добычей, столкнулся с равным противником и потерпел поражение.
- Защите Валар?! - Карнистиро рванулся вперед прежде, чем его успели остановить. - Надо идти на логово Мелькора с оружием, а не прятаться! Если все здесь больны нерешительностью, то я - клянусь! - сделаю это один!..
Крепкая ладонь Нерданели зажала ему рот.
- Когда ты научишься сперва думать, а потом уж вскакивать и кричать? Не отпущу тебя, пока не будет сказано последнее слово.
- Мориофинвэ прав, - поднялся с камня Тиелкормо. - Я не согласен скрываться от врага, и никто не вправе удерживать меня от похода за отцом!
- Даже если в поход мы пойдем впятером, - добавил твердо Майтимо.
- Я вправе! - громко произнес Финвэ. - Как король и отец вашего отца. Никто еще не сказал, что похода не будет, а один уже успел поклясться, другой - вспомнить о своих правах, третий собрался пятью мечами сокрушить всех чудовищ Темного мира. Успокойтесь.
Майтимо и Тиелкормо сели на свои места. Карнистиро оказался рядом с матерью.
- Не скрываться от врага будете вы, а подкарауливать его в засаде, - весело сказал Тулкас и положил руку на плечо старшего Феанариона. - Пойдем со мной. Очень надеюсь, что к нам и явится этот недоумок. Я еще раз свалю его в пыль, но и от твоей помощи не откажусь.
- Я только съезжу в Форменос за своим доспехом… - замялся Майтимо, но рука Астальдо уже увлекала его к аллее цветущих деревьев.
- Вы все получите свое снаряжение, - сказал Финвэ.
- Не разделишь ли ты мое уединение, Линдир? - Ульмо распахнул лазурный плащ.
- Раз так решено - могу ли я отказаться? - грустно улыбнулся Макалаурэ. - Лишь бы ожидание не было слишком долгим.
- Садись на коня, Тиелкормо Ванимо, - велел Оромэ. - Твой пес рад мне, а ты - нет?
- Прости меня заранее, Великий Охотник, если я вдруг убегу от тебя, - дерзко бросил Тиелкормо.
- Что же, попробуй! Буду рад, если ты и впрямь сумеешь долго прятаться от моей охоты.
- Успокойся, Мориофинвэ, - Ирмо наклонился к кусающему губы Карнистиро. - Слезы не лечат раны.
Тот молча встал и шагнул к Владыке Снов.
- А тебе, конечно, ко мне, Курво, - Ауле поднял Куруфинвэ под локти.
- Я иду, - ответил тот коротко.
Иаванна шагнула к Нерданели и Лехтэ, взяла на руки с любопытством глядящего на нее Тельперинкваро и трижды поцеловала. Потом притянула к себе обоих близнецов. Те засопротивлялись было, но вырваться из рук Кеметари не удалось бы и стократно более сильным.
- Чудесные у тебя дети, Нерданель. И твой малыш, Лехтэ, просто замечательный. Садитесь на коней, славные нисси и вы, мальчики.
- Мы тоже сбежим, как Турко, - пообещал Амбарто, вскакивая на своего серого. - Даже еще раньше его!
Кеметари рассмеялась весело и необидно. Кони взяли рысью, поспевая за широким шагом валиэ.
- Позаботьтесь об остальных моих детях и внуках, Великие.
- Крепкая стража встанет в Калакирии и у берегов. Спокойно возвращайся в Форменос, король.


- Над чем ты задумался, Феанаро?
- Над природой преграды, что отражает мои мысли, - нолдо поднял на Мелькора усталый взгляд.
Бывший айну постарался скрыть свою радость.
- Неужели ты снова хочешь видеть весь этот ужас?
- Если я смогу преодолеть это, то найду способ пробить и прочие заслоны. Тогда мы сможем войти в Валинор и спасти заточенных.
- Это трудная задача. Где же ты собираешься искать ключ к препонам Валар?
- В свойствах света. Но здесь у тебя все время темно… Я хочу попробовать уловить лучи звезд.
- Феанаро, под этими сводами ты в безопасности. Там, снаружи мстительные властители могут снова попытаться обрушить на тебя молнию. Постарайся ограничиться отсветами пламени.
- Они слабы, Мелькор. Если бы в моих руках были Сильмариллы!.. Но я буду искать ключи в силе огня.


Майтимо, стремительно двигаясь, отбивал удары тяжелого меча Тулкаса.
Вала широко размахнулся - клинок Феанариона зазвенел, а его самого волчком повернуло на месте. Но, поддавшись силе удара, Майтимо шагнул вперед - нож в его левой руке ткнулся в кожаный нагрудник соперника.
- Ловко! - воскликнул вала. - Если ты еще не устал, поборемся!
- Подожди, Астальдо! Пообещай, что если ты в трех схватках одолеешь меня только однажды - ты станешь говорить с Манвэ о походе на Мелькора.
- Для этого мне не нужно условий. Руки сами чешутся на этого негодяя. Снимай же доспех, Нельофинвэ. Состязаться с тобой одно удовольствие.
Вала и нолдо встали напротив, глядя друг на друга внимательно и коварно. Майтимо стремительно шагнул вперед, ныряя под руку соперника. Но тот успел пресечь проход поворотом корпуса и захватил правое запястье Феанариона. Майтимо замер, прижатый мощной хваткой на самой грани боли в вывернутой руке. Тулкас держал его бережно, чтобы ненароком не перейти эту грань.
- Опоздал и потому не дошел. Давай снова!
Золотые глаза блеснули отчаянно. Атака вроде бы была направлена прямо вперед, но уже в броске Феанарион чуть откинулся, толкнув босой ногой голень соперника. И в следующий миг он оседлал его широкую спину, жестко захватив сзади за шею. - Признаю: ты меня взял! Позволь подняться. Прямо сейчас придумал прием?
Майтимо молча кивнул.
- Отчего же вдруг приуныл?
- Мелькор никогда не явится в твой двор. Он слишком хорошо помнит прежние оплеухи. Я просто развлекаюсь, а отец…
Астальдо сжал тяжелые кулаки:
- За твоего отца он непременно ответит. И так, что то, что ты назвал "прежними оплеухами", покажется ему прикосновением падающего листка!


Уединенный островок все же находился в теплом Море, а не в запредельном Эккайа. Хранитель Вод не мог увести эльда в свой настоящий дом.
Макалаурэ сидел на камне, окруженном пеной прибоя. Две касатки носились по бухте, то и дело взлетая из воды. Одна из них вдруг выпрыгнула на песок целиком и, сильно ударяя хвостом, сползла обратно в воду. Морские собаки желали слушать свирель Феанариона.
- Нет уж. Хватит.
Касатка положила притупленную морду на камень у самых его ног. Нолдо погладил ее упругую черную кожу. Вторая вышвырнула на берег здоровенную обезглавленную мурену.
- Нужна мне ваша рыба!
Касатки подлизывались к Линдиру четвертый круг света. Зачарованные музыкой, висели в воде у камня, а потом без устали устраивали гимнастические представления в ожидании новой мелодии. Если же песня казалась им слишком печальной, ударами хвостов щедро обливали музыканта.
- Не стану я вам больше играть.
Касатка чуть тронула носом колено Макалаурэ, и тот полетел в зеленую воду. Морские собаки толкали его скользкими боками, показывая в улыбках пилы крупных острейших зубов.
Макалаурэ ухватился за плавник и оказался на блестящей спине. Касатка понеслась к горизонту.
- Вперед, вперед! А ты можешь переплыть Море?
Показывая, насколько нипочем ей расстояния, касатка промчалась вокруг острова и выбросилась на песок. Вторая остановилась на полном ходу на глубине и потанцевала, стоя на хвосте.
- Я возьму меч и доспех, а вы…
В улыбках касаток был участливый отказ. Они стерегли остров от чудовищ, но на Темный берег нести одинокого нолдо не хотели.
Макалаурэ ушел с мокрого песка под низкое раскидистое дерево.
Скоро касатки услышали флейту. Над берегом словно сгущался непроглядный туман. Или сходился лед, который надо пробивать с большого разгона. Или опутывали северные водоросли… Морские собаки заметались вдоль берега, в знак неудовольствия взбивая фонтаны брызг.


Хуан замер и пошел вперед неслышно. Но все же затаившийся в кустах зверь почуял - не собаку, а разгоряченного коня - и метнулся прочь. Захрустели тонкие ветки, и что-то туго шлепнулось на землю.
Тиелкормо раздвинул заросли. Маленькая пятнистая оленуха билась, пытаясь подняться на ноги, упиралась передними копытцами и снова падала набок.
- Не надо было лезть в дикий виноград!
Тиелкормо прижал животное к траве и стал перерезать жесткие стебли, опутавшие задние ноги оленухи. В округлом брюхе под его рукой что-то шевельнулось.
- Ты пришла сюда телиться? Неужели во всех лесах не нашлось лучшего места? Ну, не торопись. Хуан посмотрит, чтобы тобой в такой важный момент не заинтересовалась рысь.
Нолдо отошел и встал у толстого дерева. Оленуха вскочила было и тут же прилегла уже добровольно. Бока ее вздрагивали в частых схватках. Из белого зеркальца показались крохотные копытца. Самка поднялась - олененок мокрым темным комочком упал в траву.
Хуан удивленно разинул пасть.
Новорожденный полежал чуть-чуть и приподнял голову. Оленуха, еще связанная с детенышем пуповиной, трогала его языком. Еще одна потуга выбросила послед. В это время олененок уже начал пытаться опереться на передние ноги.
Олененком действительно заинтересовались два ворона. Тиелкормо молча показал им стрелу - птицы улетели.
Буланый конь равнодушно смотрел на оленей. Ему не нравился слишком густой лес и крупная трава. Ведь любимый хозяин вроде бы собирался ехать куда-то далеко? Чего он застрял возле этих невзрачных оленей, которых и добычей-то не считает?
Олененок, наконец, поднялся. Шкурка его успела обсохнуть. Если ланка расцветкой была именно пятнистой, то на детеныше пятна сливались в полоски.
Хуан повернул остроухую голову. Из зарослей выбрался светловолосый эльда.
- Вот ты и попался, Туркофинвэ! Лесные ручьи, по которым ты старательно путал следы, нас ничуть не задержали…
- Зачем ты сюда вломился?!
Из-за кустов оленуха беспокойным кашлем звала своего детеныша. А тот, широко расставив свои огромные уши и пошатываясь, шел прямо к светловолосому.
- Как мы теперь вернем его матери? Забирай и корми из соски. Раз не догадался не шевелиться, когда он вставал.
Орешник и бересклет раздвинули ветви, пропуская всадника на белом коне.
- Когда я в самом деле захочу убежать, - Тиелкормо независимо вскинул ресницы, - даже тебе, Оромэ, придется искать меня гораздо дольше. Но как быть с этим сосунком?
Великий Охотник, рассмеявшись, спешился. Рука валы легла на мордочку олененка, легонько поворачивая его голову. Тот шевельнул ушами и торопливо пошагал к матери.
Тиелкормо свистнул своего коня. Лук его торчал из налучья ненатянутый. Хуан махнул хвостом и пристроился позади буланого, чувствуя, что хозяин и сегодня не собирается охотиться.


Карнистиро ковырял ножом кусок коры. Выгладив выпуклую сторону поделки, он провертел в верхней, гладкой, дырку, воткнул туда палочку и насадил на нее широкий лист. Новый кораблик закачался на озерной глади среди полутора десятков таких же. Дунул слабый ветерок, и флот лениво тронулся прочь от берега. Карнистиро потянулся за следующей щепкой.
Сереброволосая майэ спустилась по каменным ступеням к воде.
- Твои кораблики уже попадаются на каждом шагу вдоль берега, Мориофинвэ. Куда прикажешь девать их потом?
- Выпустить в Море, Хисериллэ.
- Ты не можешь придумать себе лучшего занятия, чем превращать листья в паруса?
- Могу.
Феанарион откинулся на спину и достал из-под широких листьев каллы другую поделку. На конструкцию из сухих камышинок был натянут его же платок.
- Похоже на летучую мышь.
- Но летает, скорее, как орел.
Карнистиро толкнул поделку в воздух. Она долго планировала, пока не ткнулась в траву.
- Интересно, - майэ подняла планирующую вещицу. - как ты до этого додумался?
- Следил за полетом птиц и рассматривал крылья моего сокола. Когда-нибудь сделаю такой же, но большой. Наверное, он сможет лететь долго.
Карнистиро поднялся и неторопливо пошел прочь.
- Куда же ты?
- Здесь кончились все щепки.
- Зачем они тебе?
- Делать кораблики! Пока они не покроют все озеро!
- Не убегай же! Я хочу поговорить с тобой.
- А вот я не желаю разговаривать ни с кем. Если держите меня тут, то хоть оставьте в покое!
- Морио…
Нолдо оглянулся и как был - в одежде и сандалиях - бросился в озеро. Вынырнул далеко от берега, тряхнул головой и поплыл прочь. Майэ осталась с летающим устройством в руках.
Хисериллэ нашла Феанариона лежащим ничком на траве. Одежда его сохла на перилах беседки.
- Морио…
Тот поднял голову: губы сжаты в нитку, глаза недобро прищурены.
- Морио, надо ждать.
- Чего? Мелькор не вернется - он добыл то, что ему нужно. А мы ему ни к чему - вот такие! Сидим и ждем: вдруг все само собой уладится, да?
- Морио, вам же не отказано в помощи.
Нолдо молчал, глядя на воду.
- Морио, я спою тебе песню сна.
- Делай, что хочешь! Мне все равно! Я не могу забыть, что я вот тут сижу и смотрю на те вон ирисы, а отец…
Тело его напряглось в готовности вскочить. Майэ набросила свой шарф на мокрые рыжие волосы. Легкий сон охватил Феанариона. Хисериллэ положила возле него шелковое крыло и исчезла.


В мастерской Великого Кователя шумел огонь. Куруфинвэ полировал отточенный меч. Словно голубой луч скользил по шлифовальному кругу.
Аулэ обеими руками взял готовое оружие.
- Странное стремление вложено в твой меч, Куруфинвэ. Холодное, жесткое, неумолимое…
- Я ковал его на голову Мелькора!
- Тогда не прикасайся к нему, пока не настанет час. Эта вещь каждое мгновение ищет крови. Она может сама подтолкнуть руку хозяина на удар.
- Сколько же моему мечу предстоит провисеть на стене? - глядя в сторону, спросил Куруфинвэ.
- Это никому не ведомо.
- Теперь ведомо мне. Я сам назначил срок - до конца сбора урожая. Если за это время ничего не решится - я с братьями и друзьями сам отправлюсь за море. Не станут же удерживать нас силой! Ты, Аулэ, будешь мне препятствовать?!
- Вы свободны. Но боюсь: уйдя в поход малым числом, вы просто погибнете. А Мелькор только и желает, что покончить с вами. Да и со всеми, кто ему не покорится. Что же ты рвешься доставить ему такую радость?
- Не забывай, что в руках Мелькора мой отец!
- И самый любимый мною из нолдор. И кажется мне, что месть Мелькора всем нам окажется более жестокой и изобретательной, чем просто насилие над телом и грабеж достояния. Не собрался ли он поставить себе на службу разум и искусство Феанаро?
- Отец никогда не станет работать на этого…
- Я знаю, что никакой силой его не сломить. Но…
- До конца сбора урожая, Хранитель Тверди. Ты ведь на нашей стороне?
Аулэ положил руку на плечо нолдо.

Под легким навесом веранды пахло созревающими травами и густой сладостью. Две женщины готовили для варки мелкие абрикосы.
Малыш в одной короткой рубашке взбежал по ступеням и положил ладошки на колени черноволосой нис.
- Мама, поехали домой! Мне здесь скучно!
- Почему же тебе скучно, милый? Тут так хорошо гулять: даже не надо надевать башмаков.
- Зато тут нельзя кататься с горки… Тогда поедем к папе. Почему мы здесь, а он далеко?
- Так надо. Лучше возьми, вот, абрикос.
- Не хочу! Хочу к папе и Феанаро. Они все время делают что-нибудь интересное, а тут одно варенье.
- Подожди. Вернутся wenin и поиграют с тобой.
- Ну их! Они только и знают, что сговариваются убежать. Еще только не придумали, что будут делать, когда доскачут до моря.
Нерданэль и Лехтэ обменялись быстрым взглядом.
Донесся перестук копыт, и на луг вылетели темно-серый и чегравый кони. За ними, взлаивая, несся рыжий щенок. Близнецы спешились, отпустили лошадей, но подниматься на веранду не спешили.
- Проголодались? - спросила Нерданэль.
Старший мотнул головой.
- Тогда, может быть, сходите с малышом на пруды?
Те переглянулись и кивнули.
- Мам, а когда мы приедем - дай нам свой меч.
- Вам же сам Феанаро сделал по мечу.
- Они же ненастоящие: маленькие и легкие. Ими только ветки рубить!
- Мой вас свалит с ног.
- Не свалит! Мы пробовали… - крикнул Дириэль и тут же пискнул, получив щипок от брата.
- Вот я вам попробую! - возмутилась Лехтэ.
- И я пробовал, - заявил Тельперинкваро с холки чегравого коня.
- Заодно с этими баловниками будешь сидеть в комнате, пока не отрубил себе ногу.
- А мы не вернемся долго-долго! Пока ты по нам не соскучишься и не простишь нас! - залился смехом тот.
Щенок снова помчался за лошадьми.
- Wenin на самом деле собрались бежать, - заметила Нерданэль. - Я нашла их мешки с припасами. Хорошо, что Кеметари позаботилась о тропках: все они в конце концов выводят обратно к этому дому.
- Боюсь, что Курво с братьями это не удержит, - Лехтэ залила фрукты медом и водой.
- Если бы все было так просто - я бы первой пошла на Темный берег.
- Но ведь ты не поехала с мужем в Форменос! Все знают, как вы крепко поссорились… или это тоже навет Мелькора?
- Ссорились мы так часто, что и придумывать что-то не было нужды, - усмехнулась Нерданэль. - Однако когда-то давно некая дева, очень неравнодушная к Феанаро, поинтересовалась, почему тот выбрал в жены не самую красивую. Муж мой отрезал: "Я выбрал ту, что в силах указывать мне на мои ошибки!". Нам обоим надо было остыть и заново посмотреть друг на друга издали. А уж потом решать, как быть дальше.
- И вот чем кончилась эта ссора…
- Намо и Вайрэ ведомо, что Феанаро жив. Скоро иссякнет терпение нолдор и Валар. Только бы за это время не случилось чего-то непоправимого.


У крепостных ворот остановились два десятка всадников. Пока открывали для них кованую створку, Финвэ из башни спустился во двор.
- Atarinja!
- Инголдо! - король обнял сына. - Зачем ты прискакал сюда? Что-то случилось в городе?
- Нет, наоборот, там все спокойно. Я уверен, что в Тирион Мелькор не покажется. Мне тревожно за тебя, отец. Ведь именно здесь хранятся сокровища, обладать которым Черный Вала хочет больше всего.
- Как же ты оставил город?
- Арафинвэ взялся заменить меня.
- Избранный королем даже на время обязан повиноваться долгу. Или ты собрал жителей, и они освободили тебя от короны?
Нолофинвэ замялся:
- Нет… Я просто попросил брата. Ты прогоняешь меня, отец?
- Завтра же ты отправишься обратно. Облеченный властью должен подавать пример строгого исполнения обязанностей. Тем более, в такое время.
- Хорошо, - вздохнул тот. Я уеду. Хотя я места себе не нахожу с того самого мига как…
- А мы останемся, - заявил Финдекано. - Я был у Нельо - его не отпустили со двора.
- Зато нас Валар не взяли под охрану, и мы свободны, - добавил Туракано. - Не откажешься же ты от семи не худших мечников нолдор?
Король посмотрел на одетых в сталь внуков:
- От семи не откажусь. Но вот зачем вы привезли сюда Ириссэ?
Младшая Нолофинвиэн сжала губы и вскинула подбородок.
- Мы не могли прогнать ее. Давай - запрем ее куда-нибудь? - насмешливо предложил Туракано.
- Попробуй, - холодно ответила его сестра.
- Идемте. Вы, наверняка, голодны и замерзли. Здесь у нас холодно, а вы, вижу, решили обойтись легкими куртками.
Под мощными сводами скального замка было удивительно тепло и уютно. Но помощники Феанаро не расставались с оружием, даже устраивая гостей и подавая на стол.
Ириссэ посмотрела на меч, который стелившая ей постель девушка оставила на кресле.
- Найдется у вас такой же для меня?
- Такой же будет тебе тяжел. Подберем подходящий, - ответила та небрежно.
- Туракано задается, - Арафинвиэн наморщила носик. - Но стреляю я лучше него!
- Если король разрешит - будешь ходить на стены со мной. Я Альквен из Альквалондэ. Моя сестра вышла замуж за брата Лехтэ, жены Куруфинвэ.
- Не стану надевать платье. Буду, как все вы, одеваться всадником. Ты станешь заниматься со мной на мечах?
Альквен весело кивнула.
- Морио бесится, - сообщил Альквен и Ириссэ Айканаро. - Ни с кем не разговаривает: сидит и строгает кораблики. Когда я сказал ему, что еду в Форменос, он сперва побледнел, потом покраснел и не вдруг нашел, что ответить!
- Тебе так хочется издеваться над ним? - Ириссэ постаралась глянуть свысока. - Если бы Мелькор схватил твоего отца - ты бы ходил и распевал песенки?
Арафинвион замолчал, глаза его блеснули.
- Ага, ты тоже не нашел, что ответить?!


- Чем ты занят, Феанаро?
Нолдо поднял на Мелькора взгляд лихорадочно блестящих глаз:
- Мне не удается разгадать природу преграды, воздвигнутой Валар. Единственно, чего мне удалось добиться - овладеть частью сущности огня.
Он взял со стола крупный рубин и шагнул к горну.
Пламя потянулось к его руке и вдруг ревущим столбом взвилось под потолок. По новому движению золотой жгут метнулся в угол, облизав стены.
Мелькор подавил жадное желание тут же схватить рубин.
- Полной власти эта вещь не дает: огонь не успокаивается сразу. По-моему, рубин следует оправить не в серебро, а в чистое железо.
- Ты действительно мало чего добился, Феанаро, - Мелькор печально качнул головой. - Послушное пламя поможет нам защититься. Но в силах ли оно перенести через Море, величайшие горы и заслоны ветров? А твои сыновья…
- Что?!
- Нет, не надо. Зачем я только произнес эти слова!..
Феанаро выпрямился:
- Меня называли упрямым и неукротимым. Но никто не обвинял в слабодушии. Помоги мне еще раз увидеть сыновей.
- Что же, если ты этого действительно хочешь…
… Толстые цепи притягивают обнаженное тело к скале. А сверху на ярко-рыжую голову, на плечи по белому льду течет вода. Узник пытается хоть чуть отстраниться от терзающей его воды - и снова приваливается к сосулькам…
- Так повелел Намо, чтобы охладить слишком уж жаркую страсть твоего сына к спорам.
- Морио… Я буду теперь искать ключи в силе воздуха, Мелькор. Наверное, это самое правильное.
- Нолдо чуть не свалился с ног от горя и гнева! - Мелькор обернулся к черному майа, стоявшему у трона. Твоя армия безуспешно осаждает крепости у Моря. На днях ты получишь вещицу, которая даст тебе власть не только над моим, но и над любым огнём! Покончи с фалатрим!
Тот поклонился.


Пламя поднялось сразу во многих местах, охватывая дома и сторожевые башни. Даже факелы в руках воинов вдруг плеснули огнем им же в лица. Когда орки ринулись на стены, их встретил редкий залп растерянных стрелков.
Фалатрим отступали к кораблям, пытаясь отбиваться не только от орды, но и предательски выскакивающего ото всюду огня. Только в порту воинам удалось простоять некоторое время - среди камня для пламени не было пищи. Флот быстро ушел от покинутых берегов.
Кирдан стоял у руля последнего корабля, глядя на пламенное озеро, в которое превратился город. Уже в открытом море он приказал все же поворачивать на юг. Король надеялся, собрав воинов, высадиться на берегу и попытаться найти уцелевших и отбить попавших в плен.
Корабли шли к острову Балар.


- Твое повеление исполнено, мой Владыка! Едва ли сотая часть живших у берегов уцелела. Закованные в цепи, жалкие фалатрим ждут решения своей судьбы.
- Приведи ко мне их самозваного короля, - распорядился Мелькор. - желаю глянуть на сумасброда, решившегося противостоять моему могуществу.
- Новэ, прозванный Киръатано, как видно, лишился головы, мой Владыка, сокрушенно вздохнул черный майа. - Но нам достались живыми некоторые его рулевые. Прикажешь привести их?
- Не сейчас. Сначала всех в подземелье. Пусть почувствуют тяжесть моего гнева. Потом я подумаю, к какому делу их приспособить. Разошли орды на юг и восток. Пусть выловят лесных бродяг. Но это малое дело ты поручишь своим подчиненным.
- Ты посылаешь меня предать огню земли Эльвэ, мой Владыка?
- Это тоже подождет. Ты сам… - Мелькор прищурился. - принесешь мне Сильмариллы.
Майа качнулся назад зыбкой тенью:
- Сильмариллы?! Владыка! Это невозможно! На горах стоит крепкая стража, Форменос - мощная крепость, и защитники его полны решимости…
- Ты просто трус! Да и дурак изрядный. Ты собрался было ворваться силой в стены крепости? Мне что, придется учить тебя искусству менять обличия? Надо лишь взять маленький ларчик и уйти.
- Но погоня…
- Всем будет не до тебя, мой недогадливый слуга. Ибо я сам вслед за тобой отправлюсь в Аман.


Мелькор оглядел с вершины подернутые сумраком леса. Стволы невероятной толщины и высоты возносили игольчатые кроны из синеватого тумана. Черный Вала обернулся к темному берегу. Оттуда струилось неуловимым запахом ощущение присутствия чего-то сходного с ним самим. Даже превосходящего грубой силой, но уступающего умом.
Мелькор темным облаком скользнул вниз над скальными обрывами. К запаху-ощущению примешался нарастающий реальный смрад. Из пробитой ветрами щели смотрели глаза - маленькие, зеленоватые, собранные в пучки.
- Выйди, живущая во мраке! Я приказываю тебе!
- Кто ты такой, чтобы приказывать? - послышался свистящий шепот. - Если ты так силен - войди ко мне сам.
- Твои сети не для меня, суставчатая падаль!
Послушное пламя ворвалось в пещеру.
- Прекрати, прекрати! Я выйду к тебе!
Нечто огромное, как носящий на носу рог зверь южных степей Эндорэ, но неразличимое, выползло на камни. Из мрака виднелись лишь ее глаза и концы когтистых лап.
- Зачем ты явился сюда, сжег мои сети, ослепил меня огнем? Я давно голодна, страшно голодна. Накорми меня, и я стану служить тебе.
- Я накормлю тебя так, что твое брюхо затрещит. Но к добыче тебе придется ползти самой. Зато ее там не меряно.
- Где? - пучки глаз приподнялись.
- За горами на севере.
- Нет! - тварь попятилась. - Там живут страшные звери. Одни летают и бьют огромными клювами, другие мчатся по земле, хватают клыками, отрывают ноги. Там Серебряный Всадник с оглушительным рогом и беспощадными стрелами. Лучше принеси добычу сюда.
- Ползи вперед, если не хочешь, чтобы я опалил твою шкуру! Я справлюсь со всеми, кто тебя так напугал.
Тварь при пала к земле, зашипела, но подчинилась. Ее не то выдохи, не то испражнения окутали Мелькора непроглядным облаком. Черный Вала подхватил тварь, и они помчались на север.
Над залитой золотым светом паучиха заметалась, боясь двигаться дальше.
- Ну, берегись!
- Я иду, повелитель…
- Что увидишь тут - твое. Набивай брюхо, скотина!
И они ринулись вниз - к светлым лесами и сверкающим водам. На уступе им попалось гнездо. Тварь шарахнулась, но взрослых птиц не было видно. Пуховой орленок приподнял крылья и замахнулся ударить врага клювом. Миг - птенец исчез в пасти паучихи.
- Все твое - живое и неживое! Жри!


Часовой в надвратной башне увидел одинокого путника, идущего от дальних холмов, и велел открыть небольшую дверь в створке ворот.
Вошедший был высок и черноволос, как большинство нолдор. Но встретивший его воин сразу почувствовал тщательно скрываемую тем силу.
- Что привело к нам одного из майар? Кто ты?
- Нолдор должны знать меня, - улыбнулся пришелец. - Я Артано, помощник Аулэ. Но сейчас я пришел не от Кователя, а от брата его, Астальдо. Нельофинвэ просил передать королю важные вести. И сам вала-воитель поручил мне поговорить с Финвэ.
- Король выехал в горы, но вернется через полкруга света. Ты подождешь его или отправишься следом?
- Конечно, подожду. Я никогда не видел городов, подобных вашему, и хотел бы его посмотреть.
- Да, наша крепость достойна внимания, гордо кивнул нолдо. - Сначала поднимись на главную башню - оттуда увидишь ее всю.
Просторные коридоры и залы Форменоса пустовали. Немногочисленные его обитатели были заняты в мастерских и рудниках, стояли на стенах. Майа позволил себе презрительно усмехнуться. Чего стоят мощные ворота и башенные двери, если за ними до самых нижних кладовых нет ни одного запора? Даже на лестнице перед сокровищницей нет стражи, да еще постелен веревочный коврик, надежно глушащий шаги?
Переступив порог низкого подземелья, майа замер. Глаза его поползли на лоб и задрожали пальцы: в простых глиняных чашах сияли зарей звездчатые рубины, цветами моря, лесов, трав, неба переливались другие камни. На стенах было развешано тонко отделанное оружие - наконечники копий окутывало голубоватое свечение. А стальной ларец стоял на столике прямо под крюком с тремя обнаженными мечами…
Майа все же зачерпнул три горсти камней. Ему пришла в голову мысль не брать сам ларец. Пусть он, пустой, потом на некоторое время введет в заблуждение хозяев крепости…
Радостный теплый свет залил кладовую. Отозвались ему яркими лучами остальные камни. Майа отогнул тонкие лепестки оправы и бросил три клубка света поверх других камней в поясную сумку. Теперь уже задрожали его колени от желания рвануть прочь как можно быстрее.
Сдерживая страх и радость, майа неторопливо прошел по коридорам, миновал подбашенный зал и оказался во дворе крепости. - Артано, король уже возвращается, - крикнул ему с надвратной башни часовой. - я вижу, как он спускается с кряжа. - Встречу его перед воротами, - ответил майа.
Но на расчищенной площадке перед створками уже спешились три всадника. Рядом с королем стояли невысокий светловолосый воин и совсем юный лучник.
Майа попытался сбросить обличие мастера, чтобы в новом fana умчаться прочь. Но что-то словно держало его.
- Приветствую гостя, - обернулся к нему Финвэ. - Мне уже сказали, что ты принес важные вести.
- Очень важные, король… Твой старший внук, велел передать Астальдо, проявляет упрямство и непослушание. Не желая подчиниться решению высших, он подбивает на бунт своих сверстников, требует немедленно отправляться в Темные земли. Тебе велено унять его гордыню своей властью.
- Я что-то не понимаю тебя. Мне - велено? Решением высших?
- Какие-то новые слова, - заметил светловолосый.
- И довольно глупые, - отрезал лучник.
- Что же, если я говорю неубедительно, Финвэ - отправляйся сам: сперва к Маханаксару, а потом ко двору Тулкаса, - майа, изобразив обиду, шагнул прочь.
- Подожди. Объясни мне доходчиво, с чем послан. Я и сам знаю, что многие нолдор стремятся за Море. И как горят сердца сыновей Феанаро. Кто же станет осуждать их за нетерпение?
- Нетерпение Нельофинвэ превратилось в оскорбительное непочтение к более могущественным и мудрым. Это необходимо пресечь во избежание дурного примера.
Брови Финвэ сошлись в недовольном недоумении. Но он не успел сказать ни слова. Серебристый свет, игравший в лужицах талой воды, начал быстро меркнуть. Небо налилось черной синевой, и ярко выступили на нем разноцветные звезды.
- Король! - вскрикнул лучник.
На юге громоздилась черными горами и стремительно накатывалась непроглядная тьма.
- Что это?! - Финвэ обернулся к майа и вдруг замер. - И что скрываешь ты под одеждой?!
Тот прижал к боку обе руки. Проклятые камни в наступившей тьме светились сквозь кожу сумки, сукно и мех плаща! И блеск их отразился в гневно сузившихся глазах короля.
- Кто ты?! И кто дал тебе право без разрешения…
Майа коротким взмахом руки всадил нож в грудь Финвэ - и сам тут же упал на колени от сильного удара ребром ладони по шее. Светловолосый рванул его плащ, правой рукой вытаскивая меч. Майа ткнул воина наугад окровавленным лезвием, еще раз с наслаждением ощутив, как сталь вспарывает плоть. И тут крепость накрыло смрадное облако. Майа вскочил, схватившись за сумку.
- Стой! - звонким девичьим голосом закричал лучник.
- Отныне тьма - ваш удел, презренные! - захохотал майа, шагая в плотные клубы.
Жгучая боль пронзила левое бедро. Дернувшаяся туда рука ощутила тонкое древко и перья. А вторая стрела обдала ветром, скользнув около уха… Fana опять не подчинилась воле. И майа просто пустился бежать, хромая и подпрыгивая, посылая проклятья стрелку, стрельному мастеру, Феанаро и самому Владыке.
Уже на обледенелой равнине за горами он почувствовал соприкосновение со знакомой силой. Она подхватила его и понесла прочь от Амана.


Над тусклой долиной, уперевшись в горы, истекали моросью тучи. Мелькор, коснувшись земли, явился своему слуге в облике огромного урука.
- Ха-ха-ха! - раскатилось, отразившись от скал громовое эхо. - Ты успел получить награду от короля за добрую весть? - Финвэ мертв, о Владыка. В меня стреляла какая-то черноволосая девчонка.
- Может, так же мертв, как Новэ? Этот, вроде бы убитый тобой, на своих скорлупках отваживается плавать по рекам и выхватывать добычу у уруков. А девчонку следовало схватить. Но хватит о пустяках. Добыл ли ты то, за чем послан?
- Владыка…
Мелькор схватил сумку и перевернул. На вытоптанную землю хлынул сверкающий водопад. Черный вала сгреб горстью три живых огня.
- Весь свет в мире принадлежит мне! Оставшиеся в Амане вечно будут червями копошиться во тьме! Их Древа мертвы, звезды далеко, а Сильмариллы у меня в руке!..
- Дай мне их! - раздалось шипение.
Смрадная громада надвинулась от гор, бледно светя пучками глаз. Длинные кривые челюсти смахнули с земли рассыпавшиеся самоцветы.
- Пошла прочь, вонючая тварь! - Мелькор взмахнул рукой.
Но паучиха возвышалась над ним утесом, а тело отвердело, не желая делаться ветром.
- Я голодна. Ты обещал накормить досыта. Отдай мне этот свет, иначе я вместе с ним съем тебя и твоего слугу!
Горное эхо разнесло панический вопль. Майа попятился за камни.
Из-за туч один за другим свалились клочья багрового пламени и развернулись жгутами. Паучиха поползла прочь от вспыхивающих сетей.
- Будь ты проклят, обманщик! Пусть твое брюхо лопнет от этого света! Будь проклят, проклят!
Шипение смолкло вдали.
По приказу бывшего айну огненные существа подхватили его и майа и понесли на север.


На дворе Астальдо пребывали почти одни майар-воители. Это они вместе с охотниками Оромэ когда-то сокрушили мощь Утумно.
Мало кто из Эльдар приходил учиться в большой деревянный дом среди золотых степей. К старшему внуку Финвэ приезжали лишь семеро его ближайших друзей, оставляя на время Форменос.
В час цветения Лаурэлин к Нельофинвэ прискакали Ильменаро и Майкалэ.
- Пустое ожидание утомляет больше самой тяжелой работы, - Майтимо крутил "восьмерки с поворотом". - Вот так я каждый раз довожу себя до такой усталости, чтоб свалиться в постель.
- Ильменаро хватается то за одно, то за другое, все валится у него из рук, и к перемене света он тоже едва таскает ноги, - усмехнулась Майкалэ.
- А Черная Львица проводит время, пытаясь одолеть в метании ножей и топоров Альквен, учит рубке твою сестру Ириссе и долбит чеканом стену главного зала, стараясь изобразить на ней стаю своих тезок…
Майтимо бросил в воздух палку, на лету разрубил ее надвое и стал ударами плашмя жонглировать обрубками.
- Кинь мне еще одну палку.
Обрубков стало четыре.
- Интересно… Сколько деревяшек ты можешь удержать в воздухе?
- Пока восемь.
- Попробуем, - Майкале тоже разрубила надвое сучок.
Майтимо, шагнув вперед, движением клинка присоединил одну из ее палок к своим. Нолдэ попыталась вернуть ее - мечи с лязгом столкнулись.
- Осторожнее…
… Сверкающий металл вдруг потускнел, тень залила зеленую луговину, стремительно густея. Нолдор замерли. Наверху чернота пожирала звезды.
Зазвенели кольчуги великанов-майар, обступивших нолдор. Но смрадная чернота обволакивала, будто глаза у всех оказались завязанными. Лишь осанвэ уберегло их от мечей друг друга. И сам Тулкас бессильно опустил могучие руки.
- Форменос, Астальдо! Мы едем туда!
- Ни с места, Нельофинвэ, и вы, нолдор! В этой трясине вы станете легкой добычей. Надевайте доспехи. Я призову моего брата спустить на черноту весенние ветра. А как только увидим небо - поспешим на помощь твоему деду.


Касатки резвились под песню флейты. Им нравилась мелодия, свивающая блики света с шумом Моря и видениями неведомых берегов. И внезапная тьма заставила громадных зверей застыть на полном ходу, выставив головы из чернильно-синих вод. Флейта полетела на песок.
- Ульмо!..
Тяжелая волна ударила в скалы:
- Спеши, Макалауре. Мелькор совершил еще худшее злодейство и теперь не уйдет от возмездия. Морские гончие отнесут тебя к берегу Калакирии. Оттуда немедля скачи к Маханаксару. Там я буду ждать тебя.
Две касатки вспарывали воду, оставляя за собой зеленый светящийся след. Звери-воины не боялись тьмы, но кипели яростью. Попадись им сейчас в волнах виновник несчастья - разорвали бы они его, как акулу или стосаженного кракена. Даже оычно смешливый взгляд их маленьких глаз сделался холодно-свирепым, как у глупых хищных мурен и барракуд. И на пляж они вылетели далеко, утоляя гнев усилиями тел.
Канофинвэ оделся, поднял вьюк с доспехом и оружием. В предгорном лесу паслись вольные кони. На свист подбежала молодая серая кобыла.
Там, где ущелье расширялось, открывая земли Эльдамара, Феанарион повернул на север. Путь его через озерный край затянулся - конь объезжал низины, заваленные густой вонючей чернотой.


Оранжево-рыжая самка гепарда жмурилась и мурлыкала - Туркофинвэ щекотал ее за ухом. Хуан снисходительно поглядывал на них, высунув язык. Эльда почесал твердое поджарое брюхо зверя. Гепард, играя, шлепнул его лапами по плечам.
- Рамайтэ, ты кошка или собака? То ты хватаешь меня зубами, как Хуан, а то вдруг пытаешься ободрать, как рысь.
Пес вскочил с предупреждающим ворчанием. На зеленые травы степного языка вышел табунок крупных антилоп. Рога их торчали копьями в длину предплечья.
Гепард тоже сел, собрав вместе лапы и резко дергая хвостом.
- Видишь самого большого теленка, Рамайтэ? Возьми его, а мы отгоним стадо.
Канны успели что-то услышать или почуять. Они все вдруг рванулись к устью полянки. Красно-золотая молния сверкнула над травами. Гепард одним толчком покрывал три антилопьих скачка. Темный безрогий бычок отчаянно вытянул шею, стараясь удержаться между взрослыми самками. Рамайтэ настигла его и ударом лапы подсекла сразу обе задние ноги. Теленок наотмашь упал набок, заколотив воздух копытцами. На его пронзительное мычание обернулась мать. Рамайтэ, державшая добычу за горло, припала к земле, уклоняясь от острых рогов. Хуан молча ударил канну плечом в бок так, что та упала на колени. - Хей-ей! - Тиелкормо махнул рукой, соскакивая с коня.
Канна было понеслась прочь, но остановилась у края открытой степи.
- Иди - иди! Все равно ты скоро сама прогнала бы его, чтобы родить нового детеныша. Ваши сыновья не живут с матерями, это всем известно. Так что не изображай волчицу. А этот бычок будет жить у нолдор.
Канна, держа задние ноги в сборе, поводила ушами.
Бычок хрипло дышал, роняя слезы из огромных глаз и судорожно дергая ногами.
- Ты не совсем задушила его, Рамайтэ? А то из-за тебя я нарушу сразу два обещания.
Хуан тоже навалился на теленка передними лапами. Рамайтэ разжала зубы. Тиелкормо спутал все четыре ножки бычка и положил его на спину своему коню.
Из леса выехали новые всадники. Оромэ глянул на повисшую вдоль конского бока голову теленка и тронул тонкую мокрую шею. Бычок задышал свободнее.
- Рамайтэ сгоряча перестаралась. А ловить арканом я не решился: вдруг загоню теленка или, падая, он сломает себе ногу. Отпусти меня на четыре круга света, Повелитель ель коней. Надо отвезти этого прыгуна wenin.
- Твои братишки продолжают приручать все живое, Туркофинвэ?
Нолдо прямо и твердо посмотрел в глаза Оромэ:
- А что же остается им делать, если старшие научились брать любую дичь Амана? Ты подарил мне собаку и коня из породы неутомимых, а держишь в этих лесах и степях. Возьми хоть раз с собой во Внешние земли на свою настоящую охоту!
Вала чуть улыбнулся и повернул коня к лесу…
Небо быстро потемнело, кони остановились, как вкопанные. Даже Нахар попятился, храпя и фыркая.
- К Эзеллохару!
За лесной гривой всадники врезались в черную гущу. Майар-охотники не видели лошадиных ушей перед собой. Рог Оромэ прогудел где-то уныло и глухо. Звездно- буланый Тиелкормо затоптался на месте, не зная, откуда донесся звук.
- Хуан, Рамайтэ!
Пес у самых копыт лаял зло и растерянно. Гепард уже сидел за спиной всадника.
"Ко мне! Все ко мне!" - усилием воли собирал своих Великий Охотник. Вихрь беспорядочных мыслей сбивал с толку.
Охотники, доселе не знавшие поражений, плутали по знакомым лесам, их собаки путались под ногами лошадей, не чуя пути. Тиелкормо майар нашли среди заросших оврагов, когда ветер чуть снес липкую черноту.
- Твоим братьям придется подождать подарка. Едем к Маханаксару.
Тиелкормо взмахом ножа освободил ноги бычка и галопом рванулся прочь. Его тут же заскакали, окружили.
- Будь разумен, Туркофинвэ. Я послал помощь в Форменос. Сначала мы узнаем, какое новое несчастье обрушилось на народы Амана.


Зеленопарусный флот снова качался у берега. Ветер время от времени выгонял часть корабликов в реку, и она несла их куда-то по Эльдамару. Наверное, некоторые все же достигали Моря.
- Мориофинвэ, разве кто-то запрещает тебе заняться каким-нибудь делом? Я принесла тебе книги. - Оставь меня! - нолдо резко отвернулся.
Хисериллэ присела рядом:
- Морио, что за странные мысли бродят в твоей голове? Ты словно ищешь все новые способы доставить себе страдания. Из упрямства? "Все хотят мне добра - так пусть мне будет плохо"?
- Я слыхал такую историю, - Карнистиро говорил, не поворачивая головы. - Во время Похода маленький мальчик подобрал в лесу олененка. Он хотел детенышу добра и потому кормил поджаристыми кусочками мяса и укладывал в постель. А чтоб звереныш лежал, связывал ему ноги.
- Неужели никто из взрослых не объяснил ребенку, что так поступать нельзя?!
- Когда объяснили, было почти поздно.
- Морио, но ты же не глупый олененок!
- А если посадить в клетку моего сокола?
- Куда бы ты пошел? В Форменос? Или к Морю, смотреть на бегущие волны? Никто не решится везти тебя одного к Темным берегам.
- Хватит уговаривать меня, Хисериллэ! - Карнистиро шлепнул на воду еще одно суденышко. - Мне идти в беседку, или ты усыпишь меня прямо тут? Уложи надолго, иначе на берегу не останется широких листьев.
- Пожалуй, ты прав. Тебе лучше снова уснуть.
- Знаешь, что я видел во сне? - Карнистиро первый раз взглянул на майэ. - Громадную черную гору, за ней нагромождение стен и башен. И в подземелье - сквозь камень и дым - слабый свет. А когда хотел приблизиться к этому свету, у меня жутко заболела голова.
На деревянной стене беседки поверх расправленной кольчуги висели ножны с мечом.
- Я спою тебе слова самого доброго и радостного сна, Морио. Поверь в него. Нелепо мучиться среди доброжелательного и любящего мира.
Карнистиро чуть усмехнулся:
- Но из этого мира ушла на долгий отдых моя бабушка. И так же мучился мой отец.
Хисериллэ развернула шарф…
Потемнело озеро, замерла листва на деревьях, умолкли родники и птицы. Черный вал катился по непроглядным водам.
- Что это, Морио?!
Нолдо с обнаженным мечом бросился к выходу из беседки, загородив собой испуганную майэ.
- Если ты пришел, Мелькор, то вовремя! Вылезай из своей черной тины, лжец, безмозглый насильник!
- Морио, вернись! Тут никого нет!
- Значит, надо искать его!
Хисериллэ шагнула вперед, но нолдо погрозил ей мечом:
- Не трогай меня! Все свершилось, и ждать больше нечего!
- Морио, очнись! Кому ты угрожаешь?
- Никто не смеет стоять у меня на дороге!
Окутанная темно-синим плащом фигура Ирмо появилась из черной мглы. Рука валы легла на рыжую голову прежде, чем Карнистиро успел обернуться.
- Положи его на постель, Хисериллэ. Мелькор пришел и ушел, а Свет Валинора умер. Нам надлежит собраться для великого совета.


Куруфинвэ рассматривал светящийся белый кристалл величиной со львиную голову.
- Ауле, ветра рождаются на границе света и мрака. Не означает ли это, что именно свет колышет вилью?
- И над костром, и над обнажившимся раскаленным нутром тверди воздух устремляется вверх. С ледяных вершин он катится вниз. Но твой каменный светильник холоден. Костер подбрасывает золу, а над камнем не шелохнется и птичий пух.
- Костер дает и свет, и жар. Но сильный жар всегда порождает свет: взгляни на раскаленное железо.
- О чем ты задумался?
- О связи света и воздуха через пламя.
- Вот так и Феанаро вдруг высказывал неожиданные мысли.
- Почему ты говоришь "высказывал"?! - Куруфинвэ резко выпрямился. - Или Валар уже потеряли надежду помочь моему отцу?! - Нет, Курво. Вы, эльдар, не покидаете Арду, и Феанаро вернется к нам.
- Вернется - погибнув?!
- Ты знаешь - я на вашей стороне, как не тяжело будет решиться рушить творения свои и Кеметари.
- Прошло уже 120 кругов света, как он в плену. Когда нам будет разрешено пойти в Темные земли?!
Полукруглая створка двери распахнулась.
- Ауле, над горами - тьма!.. - вбежавший юный нолдо привалился к стене и съехал по ней на пол. - Ни света, ни звезд, ни неба, ни земли…
Куруфинвэ метнулся на лестницу.
Вырвавшееся из скальных колодцев по воле Ауле пламя не смогло пробить толщу наплывшей черноты.
- Вот и дождались, - Куруфинвэ затянул перевязь меча. - Я еду в Форменос.
- Подожди, пока очистится воздух. И не на север будет наш путь, а к Маханаксару.


Близнецы всегда садились за стол на веранде спинной к балюстраде. Крошки печенья у них то и дело выхватывали белки и сойки. Олененок и маленькая серна просовывали мордочки между столбиками, тоже требуя угощения.
- Турко обещал поймать канну, - заранее радовался Амбарто. - Канна сильная - я научу ее возить меня.
- Ха, а я попрошу Турко привезти котенка тигра! Гепард может охотиться - и тигр сможет. Он такой сильный, что одолеет и дикого быка… ой!
Щенок взгромоздил мокрые лапы на колени Дириэлю. Влажный язык прошелся по щеке, а в темной пасти исчез кусок куриной грудки.
- Да перестань! Ты собака, ты будешь идти по следу, а тигр - ловить добычу.
- Тельперинкваро, когда подрастешь - ни в коем случае не подражай wenin, - вздохнула Лехтэ.
- Буду подражать, - ответил тот. - И Нельо, чтобы так же побеждать всех. И Турко, чтобы скакать и охотиться. И Морио, чтоб никто не мог меня переспорить. И папе, чтобы делать такое, чего никто не умеет!
- И станешь всеми понемножку? - усмехнулась Нерданэль. - Сам-то ты будешь каков?
- Пока не знаю, - сообщил тот серьезно. - Я еще не выбрал.
Близнецы расхохотались.
… Хлопавшие крыльями птицы замерли на ветках ближней яблони. Детеныши разных пород сбились в кучу у стены дома. Воздух словно похолодел.
- Что это?! - вскрикнула Лехтэ, прижимая к себе сына.
Близнецы перемахнули перила:
- С севера идет чернющая туча! Быстро-быстро!
Нерданэль подняла свою невестку со скамьи и подтолкнула к двери.
- Закрой все окна, Лехтэ. Сюда, мальчики!
Она рывком втащила на веранду сыновей и повела их в дом. Меч лежал на скамье в маленьких сенях. Вытащив его из ножен, Нерданэль распахнула дверь.
Перед ней была черная стена. Щенок, просунув нос между притолокой и ее платьем, потянул воздух и громко чихнул.
- Мама, что случилось? - близнецы стояли тут же: луки натянуты, стрелы на тетиве. - Это Мелькор, да?
Меч отбрасывал в черноту алые блики от свечи в руке Лехтэ:
- Я заперла сына в комнате без окон, Нерданэль. Если можно, я хоть посвечу вам.
- Лучше уйди. Безоружным здесь не место, - твердо заявил Дириэль.
- И свет не поможет, пока стоит этот дым или туман. Ослабьте тетивы. Возле дома нет никого, кроме ваших зверюшек.
- Мы впустим их, мама? А то им очень страшно.
Мальчишки принялись звать своих подопечных. Те откликались, но не двигались с места.
- Мы их приведем! - постарался выбраться на веранду Дириэль.
- Заблудитесь в двух шагах от дома, - возразила Нерданэль. - Даже звери не знают, куда идти.
- Мы-то умнее! - Амбарто показал кусок веревки. - Привяжем к двери.
- Не отпускай их, Нерданэль! - взмолилась Лехтэ. - Вдруг этот насильник где-то рядом!
- Его здесь нет. Он выбрал не нас, - Нерданэль шагнула в черноту следом за близнецами.
Звереныши, оказавшись в доме, забились по углам и под мебель.
- Какой гадкий запах! - Лехтэ захлопнула дверь.
Щенок в знак грустного согласия потер лапой нос.
- И как же мы будем жить в этом мраке?
За окнами все сильнее зашумели деревья.
- Мам, звезды! - крикнул смотревший в щель Дириэль.
Нерданэль распахнула дверь. На нее дохнуло знобкой прохладой. Черную гущу уносило ветром, но свет не возвращался. Деревья, которым Кеметари приказала охранять гостей, сплели ветви над домом. Теперь с них падали сморщенные листья. Цветы на лугу уронили головки.
- Лехтэ, ты не побоишься остаться без меня? - спокойно спросила Нерданэль.
- Да, мы едем в Форменос! - взвились близнецы.
- Тогда я с вами. Одной просто жутко.
Напряженно согнутый кустарник на опушке расступился. Иаванна в серо-коричневом плаще поверх платья цвета пожухлой травы ступила на крыльцо.
- Отступник совершил самое страшное - мои светоносные Древа мертвы.
Лехтэ отшатнулась, близнецы ойкнули, Нерданэль стиснула меч.
- Провидцем оказался Феанаро! Сбереженные в его камнях капли Света оживят Древа.
- Я не знаю, смогут ли мои сыновья освободить Свет из оболочки. Но я сейчас же еду в Форменос.
- Вся сила моих олвар сейчас нужна, чтобы поглотить яд, оставленный тварью Пустоты. Но я дам вам провожатых.
Из лесу вышла стая волков.
- Кеметари, позаботься о наших зверятах, - попросил Дириэль. - А мы проучим этого Мелькора так… что он все поймет!
Мать живого обняла мальчишек:
- Я благодарна вам уже за вашу храбрость.
Четыре коня приняли осторожной иноходью на север. Щенок бежал возле близнецов. Волки незримо скользили за деревьями.


- Навести нашего мастера, - Мелькор с отвращении ем разглядывал свои когтистые лапы. - Я не могу явиться к нему в такой оболочке.
- Владыка, fana не подчиняется и мне. Не связано ли это с прикосновением к…
- Иди! И заставь его работать лучше!
- Заставить, мой Владыка?
- Чтобы тебе было понятнее, скажу "убеди"!
Майа пошел из высокого чертога к лестницам, прихрамывая на левую ногу. Рана от стрелы никак не затягивалась Мелькор сам ощущал все усиливающуюся боль в ладонях. На черной грубой коже отчего-то вздулись пузыри.


Феанаро сидел на скамье, привалившись к стене. Лицо нолдо заострилось, прозрачная кожа туго обтянула скулы, губы казались серыми.
- Феанаро, как твои успехи?
Мастер с трудом открыл воспаленные глаза:
- Кто ты? Я раньше тебя не видел.
- Я Артано, мы раньше встречались с тобой у Ауле. Некогда я тоже разгневал Валар слишком уж пытливым умом. Владыка Мелькор помог мне избежать ревнивой кары. Но вижу, что ты сидишь в задумчивости, Феанаро. А ведь на счету каждое мгновение.
- Что-то еще произошло?
- Сидящие в Амане объявили нам войну. Владыка отражает их натиск на наши земли. Потому до окончания борьбы он не сможет приходить к тебе и поручил это мне. Силы Владыки огромны, но ты обязан помочь ему. Разве не ради тебя и твоих сыновей вступил он в бой с Валар?!
- Я знаю это, Артано. Но… работа требует времени. Может быть, мне удастся овладеть стихией воздуха…
- Не трать времени попусту, Феанаро. Отдых не минует тебя. Помни о заточенных в Мандосе!
- Я не забываю о них, Артано. И об изгнанных в края холода и тьмы.
- Трудись упорно! Я скоро еще раз навещу тебя. Постарайся встретить меня не с пустыми руками.
Дверь закрылась. Нолдо вздохнул и снова откинулся к стене.


По стенам крепости хлестала ледяная крупа. Усталые голодные кони едва вытаскивали ноги из снежных наметов.
Приехавших встречал закутанный в меховой плащ Финдекано.
- Скорее идите в тепло. Метель не прекращается уже неведомо сколько времени.
- Где король? - спросила Нерданэль, спрыгивая в снег.
- У нас великое несчастье. Король тяжко ранен, и Сильмариллы похищены…
- Как?! - схватил его за рукав Майтимо.
- Майа, приняв вид нолдо, вошел в крепость и бежал с камнями. Король, Альквен и моя сестра пытались его остановить. Сейчас двое из них лежат почти замертво. Ириссэ уцелела.
Феанарионы бросились по лестницам к жилым покоям.
- Финдэкано, устрой Лехтэ с сыном, распорядилась Нерданэль. - Пошли в Тирион за Вильялотэ.
- Целительница уже здесь, но ничего не может поделать.


Финвэ лежал на широкой постели. Рана под ключицей была открыта. Вильялотэ промывала ее зеленым пахучим настоем. Артанис держала безвольную руку короля, Финдарато склонился над изголовьем.
- В рану попал неизвестный мне яд, - устало сказала целительница. - Мы втроем с трудом удерживаем fea короля Кто-то из близнецов шмыгнул носом.
- Как это случилось? - спросил Майтимо.
Из угла спальни выступила Ириссэ. Сегодня на ней не было белой одежды.
- Этот… начал говорить, что ты, Майтимо, разгневал Астальдо, и король должен ехать к тебе. И тут померк свет. Король первым заметил сияние под плащом этого… Велел ему остановиться, а тот ударил его ножом. Альквен хотела рубануть мечом - она с ним не расстается. Этот ударил и ее. Поползла чернота, этот побежал в нее, я выстрелила. И тут стало так темно и душно… Я заблудилась и никого не нашла.
Тиелкормо сжал кулаки:
- А я в это время… От моей стрелы он бы не увернулся!
- Оставьте нас, - попросила Вильялотэ. - Нам необходимо сосредоточиться.
Феанарионы вышли в коридор. Мимо них пробежала девушка с кувшином горячей воды.
- Стерегли нас, а Мелькор пришел сюда! - Куруфинвэ ударил ладонью по стене. - И вот: у нас не осталось ни Света, ни земли, ни короля, ни чести!
- Дед выживет, - сквозь зубы произнес Амбарто.
- А Свет мы вернем, - закончил Майтимо.
- Но почему нет Морио? - вдруг вспомнил Макалаурэ.
- Наверное, Ирмо и Эстэ оставили его спать у себя, - заметил Тиелкормо. - И хорошо. Он бы только добавил шума и суеты.
- Неправда! - Дириэль ткнул его в бок. - Морио умнее тебя!
- Это на твой взгляд, - парировал тот. - Вас бы тоже уложить.
Макалаурэ молча прошел вперед и отворил дальнюю дверь.
Альквен подняла голову с подушки.
- Ты видишь меня?!
- И скоро встану. Весь яд достался королю. Но я запомнила: похититель назвался Артано Аулендилом. Тебе известно такое имя?
- Нет.
- Теперь нет другого выхода, кроме войны. И если сыновья короля не решатся призвать народ, пусть это сделает Нельофинвэ!
- Валар обещали нам помощь.
- Слишком долго мы ее ждали - и вот чего дождались.


Темно даже в хрустальном чертоге Ильмарина. Звезды кажутся холодными и колючими. Лишь пронзительно-голубым светом сияют глаза Короля Мира.
- Вслед за городами Фаласа Мелькор предал огню королевство Эльвэ. Мощь, одолевшую Завесу Мелиан, дал ему Феанаро. Сын Мириэли опутан чудовищным обманом. Но поддался он на обман потому, что затаил обиду. В делах Отступника есть доля вины Феанаро.
- Какой смысл говорить о мелких винах, если второй раз рушится созданный нами мир! - загремел Тулкас.
- Пленника следует сначала вырвать из рук насильника, а потом уже взвешивать меру содеянного каждым, - сказал Аулэ.
- Ныне у Отступника много пленных, - снова заговорил Намо. - Один или тысячи - разницы нет.
- Древа угасли, корни их иссыхают. Второй раз я не смогу взрастить их, - вздохнула Кеметари. - Мир темен, живое в страхе.
- Я прошу помощи живому и неживому, - Ниэнна откинула покрывало. - Раскаиваюсь в своем заступничестве за Мелькора.
- Радость ушла из мира, - сложив руки на коленях, прошептала Несса.
- Что скажешь ты, Хранитель вод? - Манвэ обернулся к Ульмо.
- Никогда не верил я Мелькору. Мои воды враждебны ему. Но Море не остановило вторжения. Если не будет решено бороться с Отступником совместно - я подниму на него свои стихии.
- То же сделаю и я, - твердо сказала Кеметари.
- Надо идти в Темные земли! - воскликнул Оромэ.
- Новая битва может оказаться гибельной для живущих там, - качнул головой Манвэ.
- Я не принесу гибели, - возразила Кеметари.
- Не причинят разрушений и мои охотники, - добавил Оромэ.
- Слушайте, Хранители! - поднялась со своего трона Варда. - Гневом и отчаянием полны сердца Феанарионов. Они рвутся в бой. Пусть же Нолофинвэ призовет народ на войну!
- Чтобы эльдар познали гибель в войне?! - возмутился Аулэ. - Да лучше я заново перекую все горы!
- Элентари права, - тоже поднялся со своего места Манвэ. - Пусть эльдар сразятся с Отступником во Внешних землях. И помогут им те из Хранителей, чья мощь не затронет корней мира.
Со спокойной улыбкой поднялась Кеметари. Только что бурое, ее платье засияло золотом созревших колосьев. Захохотал громогласно Тулкас, взревел рог Оромэ.
Далеко на юге девы в зеленых венках подозвали к себе серых журавлей. Собаки, гепарды и ловчие птицы устремились за сорвавшимися с места всадниками. Воины в сверкающих кольчугах шагнули из ворот бревенчатой усадьбы.


Феанаро держал на ладони большой сапфир, Внутри камня вертелись сумрачные и сверкающие вихри.
- Ты получился, камень бурь. Ты еще теплый и темный, не оделся гранями, которые направят твою силу по мысли владельца. Но прозрачная ясность вильи уже живет в тебе…
Нолдо пошатнулся, ухватился за край стола.
- Простите меня, заточенные и изгнанные. Прости и ты, камень ветров. Но гранить тебя дрожащей рукой нельзя. Я только чуть отдохну и доделаю тебя.
Мастер свернулся на скамье возле горна, зажав в руке сапфир.
Больная встревоженная его мысль рвалась за Море. Силы воздушной оболочки Арды соединились с ней.
… Темный, суровый лес. Но знакомы нолдо эти беседки вокруг озера, тонущие в травах ступени лестниц.
На узком ложе под деревянной крышей кто-то раскинулся в беспокойном сне…
"Морио!.."
Спящий шевельнулся:
"Atarinja!.."
"Морио, где ты?! Что с тобой?!"
"А ты, отец?"
"Я жив, я увидел и услышал тебя. Ты спишь, ты один в каком-то лесу…"
"Это Лориэн. Я заключен здесь уже много кругов света. Девы Эстэ стерегут меня. Говорят - чтобы не схватил Мелькор".
"Морио, а остальные? Твои братья, мои отец и жена?!".
"Всех взяли под охрану Валар. Нельо у Тулкаса, Кано - в Море у Ульмо, Турко - у Оромэ, Курво - у Аулэ. Мама и wenin - у Кеметари. Король же остался в нашей крепости. Нам уже не по силам ждать, когда сможем собраться и отбить тебя!..".
"Морио!.."
Феанаро сел на скамье. Он часто дышал, пальцы, сжимавшие камень, побелели.
Он говорил с сыном - еще чувствовалось беспокойное присутствие Морио Карнистиро. Так не в ледяной пещере заточен сын, а всего лишь упрятан в Лориэн под защиту Повелителя грез и ласковой Эстэ?! И Нельо провел это время со своим могущественным другом?!
Мастер сосредоточился, глядя в камень.
Во дворе Форменоса кони топтали свежий снег. Нельо в куртке нараспашку стоял на ступенях главного входа: меч на поясе, золотые глаза полны яростного пламени. Соприкосновение с ним оказалось мимолетным - старший сын только оглянулся тревожно и поднял руку, отдавая какой-то приказ. Воины садились в седла…
Так вот оно что! Феанаро чуть растянул пересохшие губы. Спаситель - Мелькор! Снова запутал его в свое грязное вранье, заставил работать на него… Заставил дать в загребущие руки пламя и чуть было не завладел еще и ветрами!
"Ну что же, добрый советчик, посмотрим. Вдруг я окажусь искуснее и в твоем мастерстве?!".
Феанаро окунул сапфир в чашу со сладким питьем и обвалял в золе. Грязный комок полетел в кучу угля. Мастер взял другой камень, вставил в зажим и поднес к шлифовальному кругу.


Карнистиро соскочил с постели. Не совсем ушедший сон качнул его. А в памяти - грубая кладка стен, отсветы огня, отец сжался на деревянной скамье…
Нолдо огляделся. На озере знобкий ветер перекатывал отражения звезд. Прежде исполненный силами лес Лориэна, казалось, затаил дыхание. Пустота вокруг… Значит его почти не стерегут!
Карнистиро бросил на одеяло кольчугу, наручи, шлем. Скакать в Форменос, рассказать все королю, поднять всех, кто еще остался в крепости!..
Неуклюжий узел пополз по спине и свалился.
Море. Как пересечь его? Просить знакомых молодых рулевых? Еще уйдет сколько-то времени… Что если просто забраться на корабль и…
Вдруг пришла такая мысль, что нолдо закусил губу. Кольчужное полотно, шелестя, облило тело. Зубами затянул ремень наручей, приладил меч на спину. Замершие травы Лориэна не отозвались на его быстрый шаг. У опушки паслись кони. Они сперва недоверчиво покосились, встревоженные тьмой. Вороной жеребец опомнился первым. Через несколько мгновений Карнистиро уже мчался на его спине на восток.


Сорвавшиеся с мест ветра присмирели по воле Манвэ. Дорога к Тириону сделалась легче.
Сыновья Феанаро с друзьями и помощниками взошли к Маячной башне: при оружии и в железе.
Нельофинвэ стоял перед тронным возвышением:
- Нолофинвэ, король нолдор скользит между жизнью и смертью. Верховная власть ныне принадлежит тебе. Мы и большинство народа требуем: объяви поход в Темные земли, войну Мелькору!
Нолофинвэ посмотрел на собравшихся. С Феанарионами стояли не только Финдекано и Ириссэ, но и Турукано. Здесь же были дети его младшего брата, тоже одетые в броню. У одних на лицах холодная решимость, другие полны задора…
- Нельофинвэ, ты призываешь на такую великую войну, что невозможно и представить себе ее последствия. Мелькор был когда-то валой, след его силы на лице Арды.
Туркофинвэ чуть иронично улыбнулся, Финдекано сдвинул брови, словно боялся разочарования.
- Недавно он совершил еще одно деяние - заставил нас жить во тьме, - твердо произнес Майтимо.
- Гнев Эльдар справедлив. Но сначала мы должны обратиться к Валар. Будет ли нам помощь или хотя бы доброе напутствие?
Мягко зашелестел доспех. Сквозь толпу стремительно прошел воин огромного роста и встал на нижнюю ступень:
- Сила Валар готова обрушиться на Отступника. Я поведу воинов-майар.
- Слава Эонвэ! - первыми вскинули над головой луки близнецы.
Нолофинвэ поднялся и снял с головы алмазный венец:
- 10 лоа назад у Маханаксара обещал я Феанаро, что он будет вести, а я - следовать. Тогда никому было неведомо, что означали эти слова. Теперь же… если нолдор согласны видеть меня своим вождем в походе, а на троне Тириона - моего младшего брата…
Снова над головами собравшихся засверкали мечи.


Нолофинвэ пропускал мимо себя колонну конных. Ириссэ ехала рядом с братьями, окутанная поверх брони белым плащом с серебряной вышивкой. Вокруг Артанис держалась группа дев-воительниц, во всем подражавших Арафинвиэн.
А среди Феанарионов, с длинным тяжелым мечом у седла, рысила Нерданэль.- Ты тоже оправилась воевать, сестра?
Та улыбнулась:
- Не сидеть же мне дома или в опустелом Форменосе. Даже невестка с сыном уехала к родителям. Нас провожали белые совы на стрельницах да ручные ласки.


- Что ты успел сделать, Феанаро? - черный майа стоял, загораживая выход из мастерской.
Нолдо молча подал ему ограненный камень. Неизвестно откуда взявшийся сквозняк раздул полы тяжелой мантии, сбросил со стола листки бумаги.
- Надеюсь, Владыка будет доволен. Или ты еще не закончил работу?
- Осталось оправить его. Предпочтительно в серебро.
- Я бы предложил белое золото. Но - делай, как знаешь.
Майа положил камень возле тисков.
- Ты пострадал на войне, Артано? Вижу, ты сильно хромаешь. Значит, битва идет уже поблизости от этой крепости?
Тот едва успел погасить злобу во взгляде:
- Да, нолдо! Ты должен спешить! Иначе плохо придется и тебе!
Дверь захлопнулась.
- Посмотрим, кому придется плохо, - усмехнулся Феанаро.
Браслет, сплетенный из серебряных звезд и вьюнка, был уже готов. Годился он на тонкое запястье. Гнездо приняло камень.


Карабкаться по обрывистому склону горы было трудно. Тянуло вниз железо, торчащий за плечами меч мешал поднять голову повыше. Карнистиро сел на камень и вытер лицо. Перед ним тонула во влажном тумане родная земля, а за спиной уходили в тучи немереные высоты Пелор. Он облизал содранные пальцы, резко выдохнул и ухватился за край трещины. Вот так, подтягиваясь и находя опору для ног, можно было взобраться на этот утес, а там отдохнуть немного…
На краю обрыва ему попался тонкий ручеек. Вода в нем - безвкусная, ледниковая - показалась приятнее апельсинового сока. Подтянувшись последний раз, нолдо оказался возле вороха толстых сучьев. Пахло старым пером.
Громадная тень закрыла звезды. Орел несся прямо на Карнистиро, выставив когтистые лапы. Лишь в последний момент птица чуть отвернула, но удар воздуха от широких крыльев швырнул Феанариона на хворост. Когда он смог встать на колени, стирая кровь с ободранной щеки, орел сидел рядом. Золотой глаз его смотрел печально и неласково.
- Чего ты хочешь, эльда? Зачем лазаешь здесь? Ты пришел слишком поздно со своим острым железом - тварь Пустоты уже сожрала моего сына.
- Тварь Пустоты? Что это?
- Огромная, состоящая из голода и разложения. Оставила след у гнезда. Потом они помчались на северо-восток: тварь и ее хозяин, тяня за собой полосу грязи и тлена. Мы, великие орлы, не заводим детей в каждую пору цветения, как птицы равнины. Долго-долго мы с мужем будем жить в сиротстве…
- Могучая, убивший твоего птенца - мой смертельный враг! - Карнистиро облизнул губы. - Он лишил весь мир Света, а до того похитил моего отца!
Орлица наклонила голову, перья на ее затылке вздыбились.
- Вернуть тебе сына не в силах никто. Но отбить пленника и отомстить врагу мы можем! Для тебя не преграда и сумеречные просторы Белегаэра. Перенеси меня на Темный берег, к жилищу Мелькора, а потом помоги вернуться!
Птица чуть поменьше опустилась рядом. Орлы заговорили между собой на своем языке. Карнистиро чувствовал, что орел возражает своей жене, отговаривает ее.
Орлица резко вскрикнула, щелкнула клювом и расправила крыло. Карнистиро взобрался ей на спину, ухватившись за тугие перья.
Первый же взмах крыльев поднял всадника так высоко, что орлиное гнездо сделалось не больше муравьиной кучи. Зачерпнув воздух второй раз, птица оказалась над облаками. Плавно повернулись внизу вершины Пелор. Орел летел чуть позади, но тоже в ту сторону, где над незримыми землями светился Малый Серп.


В Альквалондэ было светло: вознесенные на башни лампы-кристаллы заливали город светом, подобным сиянию Тельпериона. - Я понимаю, сколь тяжки ваши потери, - Ольвэ трудно вздохнул. - Финвэ - мой друг, и мне горько думать, что он может уйти в Ожидание надолго. Страшно и за Феанаро. Мы, пришедшие сюда когда-то, знаем жестокость Отступника. Тьма, опустившаяся на Море, вызвала из глубин чудовищ. Опасно стало плыть даже до Эрессеа… Но я не могу решиться послать свой народ в битву.
Нолофинвэ тронул руку короля Альквалондэ:
- Мы лишь призвали на борьбу. Пусть твои корабли только перевезут нас и ожидают у берегов. Однако не требуй, чтобы я запретил взять мечи тем морякам, которых толкнул на это гнев и отвага.
- Не могу просить у тебя слова вернуть мене всех рулевых живыми. Эта война - невиданное и неслыханное дело. Если бы не одобрение Валар, я не отпустил бы с вами ни одного корабля. Одно лишь скажу: удержи гордость, не бросайся на врага очертя голову. Сбереги, кого сможешь.
- Я и сам не хочу никого потерять и обречь на долгое Ожидание. Но Отступник силен. Может быть, я и сам вернусь в Аман очень нескоро.
- Война… Мы ушли от нее, а она догнала нас.


Анайрэ неумело поправляла застежки доспехов на своих детях:
- Я буду ждать вас на большом балконе, дорогие. Все время. Не уйду в дом, пока вы не вернетесь.
- Напрасно, мама, - улыбнулся Финдекано. - Лучше постарайся доделать арфу, которую собиралась подарить мне.
- Откуда ты узнал про мой подарок?
- Ириссэ не умеет держать язычок за зубами,- Турукано насмешливо глянул на сестру.
Та отвернулась.
Эарвен тронула золотые волосы старшего сына, сжала руку второго, быстро обняла и поцеловала младших.
- Финдарато, Артанис, будьте опорой Артаресто и младшим…
- Честное слово, завидую сыновьям Феанаро: их никто не провожает и не оплакивает заранее, - шепнул Айканаро на ухо брату.
- Мориофинвэ среди них нет. Если его не отпустили - как он переживет такой позор? - ответил Ангарато.
- Видно, даже Валар уже решили, что такого растяпу нельзя отпускать из дому надолго! - рассмеялся младший Арафинвион.
- Почему до сих пор нет Морио? - Майтимо с кормы корабля всматривался в сбегающие к гавани улицы. - Он не приехал в Форменос, не был и в Тирионе. Не могут же удерживать его силой, если Поход - дело всех народов Амана?!
- Потерял пояс, порвал штаны, споткнулся на лестнице, - усмехнулся Тиелкормо. - Разве ты его не знаешь? Прискачет последним, красный и злой как шершень. Да вон кто-то едет, сидя чуть ли не боком!
У самых сходней всадник неловко сполз с коня и повел его на корабль.
- Альквен! - Нерданэль взяла приехавшего за плечи. - Зачем ты здесь?!
- Король жив, ему не лучше - но и не хуже. А я могу сидеть верхом и стрелять.
- Еще один сумасброд на нашем корабле, - фыркнул Тиелкормо. - Не встретила ли ты по дороге Морио?
Альквен посмотрела на всех лихорадочно блестящими глазами:
- Мориофинвэ покинул Лориэн давно. Девы Эстэ ищут его уже десять кругов света. Его сокол улетел в Пелоры и вьется там над пустым орлиным гнездом.
Феанарионы и Нерданэль обменялись встревоженными взглядами.
Один за другим корабли отходили от причала. Ветер сразу упирался в их паруса, острые штевни срывали пену с волн. Морские гончие, показывая высокие плавники из мерцающих вод, мчались впереди.


Орлица проплыла над нагромождением черных скал. Из осыпей торчали низкие широкие башни. На их стрельницах горели костры, метались цепочки факелов. Воздух был густ от пыли и кислых испарений текущей грязной воды.
Карнистиро, припав щекой к перьям, смотрел вниз - на толпы низкорослых уродливых существ, двигавшихся по вытоптанной земле; на темные провалы, из которых полз тяжелый багровый огонь.
Орлица села на гребень скалы недалеко от темной башни.
- Благодарю тебя, могучая! Вернись за нами через десять кругов Света… Свет угас, так что считай время по движению звезд. Может быть, мы не сумеем оказаться на этой скале. Но тебе ведь не трудно окинуть взглядом весь этот хаос и найти нас!
Грандиозная птица согласно опустила веко и ушла в высоту. Облетая гору, она вдруг резко раскинула крылья. Что-то с отвратительным визгом покатилось по камням.
Карнистиро еще раз огляделся. Под скалой была узкая тропа, ведущая к башне. Нолдо спустился на нее. Внизу, под камнями, гудело и грохотало. Вдали хриплым рыком перекликались стражи.
Тропа вильнула несколько раз и уперлась в корявую деревянную дверцу. Сколько ни толкал ее Феанарион, она не поддалась. Услышав за дверцей скрежет, Карнистиро прижался к камню.
Три кривоногих низкорослых существа вылезли из хода. Их руки - или передние лапы - висели ниже колен, спины полусогнуты. Но на их головах были низкие шлемы, в лапах они держали изогнутые мечи.
- Ахырр, - проворчало одно существо и стало принюхиваться.
Другие тоже засопели и все разом повернулись к эльда. Карнистиро увидел безобразные морды с выступающими вперед челюстями и торчащими клыками.
- Ар-ррах! - завопили морды разом.
Темные лезвия взметнулись над головами. И сверкающий меч, словно сам вылетев из ножен, встретил их. Со звоном упал отсеченный кусок лезвия - тварь взвизгнула, отшатнувшись. Карнистиро продолжил движение, настигая концом клинка самую правую из тварей по голове. Ответный удар по плечу прошел вскользь. Нолдо коротко размахнулся - темная голова стукнулась о камень. Третья тварь пятилась, пронзительно визжа, между клыков ее билась пена. Карнистиро просто от отвращения ударил ее острием в морду.
Три трупа лежали у ног нолдо. Он вдруг ощутил странное тоскливое сомнение. Три твари были уродливы, злобны, но разумны. И вот - он убил их. На камнях бурая кровь, от трупов невыносимо пахнет. Отсеченная голова с высаленным языком смотрит остановившимися маленькими глазами… Карнистиро замутило…
…Наверняка, эти твари - создания Мелькора, его орудия. Они преградили дорогу. Он убьет и других таких же, если они тоже нападут. Но до чего же противно видеть все это!.. Надо обтереть меч. И придется - о трупы.
Все же он нашел вход в логово Мелькора. Теперь надо пробираться дальше.
Карнистиро вспомнил свое видение. Башня, подземелье, каземат без окон. Наверное, это здесь. Он подтянул ремень шлема и с обнаженным мечом в руке пошел в ход.
Тьма была густой, смрадной. Ступени под ногами покрыты скользкой грязью, стены тоже заляпаны, захватаны.
Лестница вилась спиралью все ниже. Когда она кончилась, ход стал шире. Через сотню шагов галерея раздвоилась. Карнистиро прислушался к своим ощущениям и повернул налево. Когда впереди появился свет, он ускорил шаги.
Впереди ворчали, взрыкивали. И у самой арки навстречу Феанариону выскочил десяток крупных тварей. Эти уже не принюхивались - с ревом бросились на эльда, занося мечи и пики…
Карнистиро метался по низкому широкому каземату, разрубая клинки, шлемы, головы и туши. Он потерял счет тварям, под ногами валялись трупы. Пот заливал глаза, воздуха не хватало, тяжестью налились руки. Сильный удар по спине заставил задохнуться и остановиться на миг. Тут же вонючие шерстистые тела навалились со всех сторон. Меч вырвался из рук, в глазах потемнело…
Очнулся Карнистиро от боли в вывернутых руках. Его волокли по грязным кирпичам пола, угощая пинками. То и дело когти проходились по открытой шее и груди. Кольчуги и наручей на нем уже не было. Вот его с размаху швырнули вперед, какая-то тварь вцепилась в волосы.
- Стоять, мерзавцы! - произнес холодный голос.
Твари зачавкали, зарычали в ответ. Над нолдо наклонился майа в черном.
- Так, враг проник в крепость. Все стражи, которых он миновал, будут казнены!
Толпа с жутким воем повалилась головами на пол.
- Молчать! А ты зачем сюда пришел, ничтожество? Как твое имя? Что ищешь в доме Владыки?
Карнистиро молчал, облизывая губы. Твари поднесли майа его доспех и меч.
- О, работа нолдор! И не просто нолдор… - черные зрачки впились в глаза Карнистиро. - Работа лучших из нолдор. Как она попала к тебе? Или… но ты рыжий, как раскаленное железо, а нолдор черноволосы и белокожи. Отвечай!
- Догадайся сам, - бросил Феанарион.
- И выговор Тириона! Взять его! Со мной - к владыке!
Твари завопили с ужасом и восторгом одновременно.


На отлитом из чугуна троне восседала такая же уродливая тварь, но гигантского роста. А на голове ее в железном венце горели Сильмариллы!
- Подтащите его поближе, - распорядилась тварь.
И тут морда ее расплылась до ушей.
- Мориофинвэ Карнистиро Феанарион! Вот так дар случая! Морио, смуглокожий сын Феанаро, которого прозвали также и Огоньком, и Занозой. Видишь, как хорошо я тебя знаю?
- Я тебя тоже узнал. Только имя "Мелькор" тебе больше не подходит. Грязнолицым, Криволапым, Уродливым Чудовищем следует называть тебя!..
Нолдо покатился по полу от удара когтистой лапы.
- Много себе позволяешь, ты, горсть костей и крови!
Карнистиро приподнялся на руках, подождал, пока угаснут перед глазами огненные колеса:
- Нет, это я еще мало себе позволил. Сейчас позволю еще кое-что. Тьфу!
На широком носу Мелькора расплылся кровавый плевок.
- Стойте, придурки!
Десяток лап, вцепившихся в Феанариона, разжался.
- В подземелье под восточной башней. Приковать к стене, чтоб только мог опуститься на колени. Я скоро навещу его.


Полные весенними ветрами паруса быстро несли корабли сквозь холодные туманы. У темных голых островов навстречу флагману вынырнули чешуйчатые головы на длинных шеях. Морские гончие напали на невидимых в воде чудовищ, море закипело, покрываясь маслянистыми пятнами.
Дириэль долго выцеливал и спустил стрелу. Из воды взметнулась шея, поднявшая зубастую голову выше мачты, и ударила по борту, порвав ограждающий палубу канат. Касатка, прыгнув, вцепилась в чешую.
Когда одни чудовища всплыли кверху брюхом, а другие бежали в какие-то подводные норы, морская собака забросила на палубу отгрызенную голову величиной с матерого кабана. В левой глазнице торчала стрела.
- Ты почти не повредил этой твари, а она едва не проломила нам борт! - раздраженно бросил рулевой младшему Феанариону. Тот нахмурился и перебежал на нос корабля.
Сумеречные земли встали впереди непроглядной полосой. От этой полосы навстречу флагману шел корабль. Он был меньше альквалондских, но мчался, чуть ли не прыгая с гребня на гребень. Деревянные борта мягко сошлись. С меньшего на флагман, ухватившись за поданную веревку, перелетел светловолосый эльда.
- Я - Эарсур, вестник короля Кирдана. Мы ждали помощи из Амана - и она пришла! Кто ведет вас в бой?
- Нолофинвэ, второй сын короля нолдор,- ответила вышедшая на палубу Нерданэль. - Его корабль следует за нашим.
- А ты - королева?
- Нет, всего лишь жена его первого сына. А вот и мои сыновья.
Феанарионы обступили средиземца.
- С какими вестями ты плыл нам навстречу? - спросил Майтимо.
- Весь берег захвачен тварями из Ангбанда. С воздуха нашу крепость на острове атакуют летающие вампиры, похожие на нетопырей, но громадные. Устья рек перегорожены плотами из толстых бревен.
- Сейчас мы станем борт о борт с кораблем Нолофинвэ. Но сначала - если у тебя есть чертеж ваших земель, покажи нам их. Эарсур расстелил на палубе карту, нарисованную на тонкой коже прочными, не боящимися воды красками.
- Балар, - он указал пальцем остров в устье реки. - Сирион - по нему можно подняться на больших кораблях вот досюда. Дальше река течет по пещере, там пути нет. Гелион. Он судоходен выше, вот до этих перекатов. А тут - Ангбанд, средоточие зла, земля Бауглира.
- Так вы называете Мелькора? - усмехнулся Тиелкормо.
- Да. И еще Херумор, потому что его власть беспросветна…
- Берег здесь низок? - Тиелкормо указал на широкие рукава Сириона.
- Отлогий, песчаный, поросший камышом.
- А возле вот этих городов?
- Города эти превращены в груды опаленных камней, - с горечью сказал Эарсур. - Но гавани возле них удобны.
- Тогда скажи Нолофинвэ, что мы предлагаем высадиться в этих гаванях! - Майтимо положил ладонь на красные знаки городов.
Эарсур так же, с помощью каната, перемахнул на другой корабль. Скоро на мачте того развернулись белая и синяя косицы "следуйте за мной". Флот повернул на север.


- Феанаро, Владыка повелевает тебе найти ключ к силам вод!
Нолдо глянул устало и иронично:
- Повелевает? Как это?
- Сейчас не время вдаваться в излюбленные вами, нолдор, тонкости смысла слов. Владыка просит тебя дать ему способ обуздать воды. Это необходимо ему для его борьбы.
- Воды, мощные своей тяжестью… Это интересно. Я подумаю.
- Думай быстрее, потому что Море грозит нам.
Феанаро посмотрел на захлопнувшуюся дверь и уже открыто улыбнулся. Потом обернулся к горну, в котором огонь лизал массивный тигель.
- Сила вод? Что же, будет и это!


Две низкорослые твари отомкнули оковы на руках Феанариона.
- Разденьте его догола, - велел Мелькор.
Майа, стоявший позади хозяина, потер ладони:
- Твои мамаша и папаша, видно, долго трудились, чтоб вылепить такое совершенство. Тебе не жаль самого себя? Ведь сейчас уруки раздерут твою кожу бичами.
В глазах Карнистиро полыхало голубое пламя:
- А что вы еще можете?
- О, многое. Вырвать тебе ногти по одному. Клещами оторвать пальцы. Окунуть в кипящее масло тот орган, который ты так и не успел пустить в дело.
- И только? Ты, видно, любишь разделывать птицу, Черный. Ну и шел бы на кухню, не утруждая свой корявый язык беседой!
Твари швырнули Феанариона на скамью. Но Мелькор поднял лапу:
- Не так! Накройте его мокрой тряпкой, чтоб не осталось ссадин.
… Карнистиро пришел в себя на мокром полу.
- Я прощу тебе твою выходку, если ты сейчас же поцелуешь мою руку.
- Это рука? С виду скорее грязная лопата.
- Ему мало порки, Владыка!
- Он надеется, что его fea упорхнет в Аман очень скоро. Но напрасно на это рассчитывает. Да и мой унылый братец Намо, прозванный Мандосом, не склонен быстро выпускать попавших в его лапы. Побьется там лбом о стены неведомо сколько времени. И выйдет - копошиться во тьме. Ведь весь Свет - в моей короне, ты, ничтожный нолдо!
- Если надеть корону на пень, его не сочтут королем даже червяки. Под венцом следует носить ум, а не горшок каши!
- Как унять твою болтовню? - майа наклонился к пленнику. - Может, проткнуть твой ядовитый язычок раскаленным гвоздем?
- Тогда ты на некоторое время забудешь, что глуп, как орех?
- Владыка, дозволь мне сбить с него спесь! Уруки вечно голодны по самкам, а этот щенок такой гладенький и приятный на ощупь. Пусть им насладится охрана тюрьмы!
Мелькор сузил глаза:
- В ледяной подвал. Не кормить. Через каждую четверть оборота звезд давать десять ударов бичом, накрыв мокрой тряпкой. Посмотрим, как скоро он перестанет огрызаться и присмиреет.
Уруки вздернули пленника с пола.


Четыре обгорелые, полуразрушенные башни охраняли вход в бухту. Флот скользил к берегу на полуспущенных парусах. Ветер доносил запахи размытого дождями пожарища, тлена. Гранитные причалы покрывали комья водорослей, обломки дерева. Вдруг из руин порта муравьями хлынули кособокие низкорослые существа. Они разразились рыком, визгом, хриплыми воплями. В воду с плеском начали падать стрелы.
- Ирчи! - сказал Эарсур Нолофинвэ, указав на берег.
- Неужели их так много?
- Их без числа! Где бы мы ни пытались сойти на берег - везде нас встречали такие вот орды.
Рулевые повернули корабли лагом к берегу, вдоль бортов встали лучники. Звон тетив, россыпь щелчков по перчаткам - словно ветер отбросил бурую толпу от края причала. Длинные стрелы летели еще и еще - и кривоногие уроды стали разбегаться, ныряя в развалины.
Два первых корабля притерлись к причалу.
- Нельо, ты прикажи сводить коней, а я останусь на борту со стрелками, - быстро сказал Тиерлормо.
- Разумно, - казала Нерданэль и шагнула к мосткам.
Кони пошли за ней, прядая ушами.
- Мама! - метнулся вперед Майтимо.
- Твое дело: следить не за лошадьми, а за врагом, сын.
Стоило нолдор ступить на замусоренный причал, как твари снова выскочили, уже вооруженные кривыми мечами. Град стрел с бортов отогнал их. Передние воины составляли щиты, ограждая тех, кто еще седлал коней и вооружался. Постепенно ряды нолдор продвигались к разрушенным корабельным сараям. Вдруг один щитоносец вскрикнул и осел на землю. В его плече торчала короткая стрела толщиной в палец. Другого зацепило по шлему, сбив с ног. Еще одна стрела застряла в конском крупе.
- Турко! - Ириссэ без шлема и доспеха проталкивалась к Феанариону. - Станем спиной к спине!
Тот поднял свой мощный лук - высунувшаяся из-под кровли тварь шлепнулась на гранит.
- Оденься же!
- Некогда! Они засыплют нас из этих щелей!
К ним присоединялись все новые лучники.
- Эарсулэ! - Нолофинвэ схватил за руку средиземца. - Нам не пройти через развалины. Покажи, где можно встать надежно, не имея противника над головой?
- У главного маяка, - тот повернул к нолдо бледное, напряженное лицо. Но сперва надо расчистить от ирчей вон ту лестницу.
Майтимо кинул щит на руку:
- Кто со мной? Щиты держать плотно!
Макалаурэ встал слева от брата, справа жестко прижал оковкой щит Финдекано. Старший Феанарион оглянулся: его "львы" и "львицы" все были в первом ряду готовых ступить на лестницу. Лишь Ильменаро стоял рядом с Турко, то и дело выхватывая из-за спины стрелы. А к щиту Финдекано прижал свой высокий воин в шлеме с алмазом в очелье. Майтимо перехватил взгляд его глаз цвета морских волн.
По оковке щитов, по шлемам и оплечьям то и дело скребли чужие наконечники - лучники все же не успевали сбивать всех… ирчей, так зовут этих тварей? Из переулка с ревом и топотом рванулась сотня - копья взвизгнули по щитам. Верхней кромкой острие вверх - и ударом слева направо по напавшему; следующее копье отклонить налево и обратным движением меча - по черному шлему…
Лестница насчитывала тысячу пологих ступеней. У подножия широкой башни нолдор остановились. Стрелки поднялись на площадку, где валялись осколки огромного зеркала вокруг каменной чаши. Чужой разрушенный город открылся им. Но окружающая стена выглядела целой - лишь ворота сбиты.
- Вот куда надо пробиться прежде всего, - Майтимо указал братьям на надвратную арку. - Закроем ворота - обезопасим себя от новых толп.
- Да они здесь кишат, как головастики в болоте! - воскликнул Туракано. - Лучше было пристать у пустого берега.
- Нет. Там нам не дали бы и сойти на землю.


Ирчей действительно пряталось в руинах несметное множество. Уже поставлены были сбитые из остатков корабельного леса ворота, а они все выскакивали откуда-то, бросаясь на нолдор с мечами, ножами. Тиелкормо предложил собрать привезенных с собой собак и выслеживать тварь, очищая дом за домом. Первыми пошли с ним товарищи по охоте, "львы" и Ириссэ.
Валинорские псы не только указывали лучникам укрытия врагов, но и сами ломали шеи косматым ирчам.
Wenin объяснили своему щенку, что по следу ирча надо идти не фыркая и не чихая, и тоже побежали к корабельным сараям. Дети Арафинвэ с прибившимися к ним воинами заняли надвратную и ближайшую к ней башни. До остальных еще трудно было добраться. А причал и портовую площадь уже расчищали от мусора, ставя шатры. При них остались стражи и те, что взялись ухаживать за ранеными.
Даже чуть поцарапанным стрелами и мечами приходилось тяжко. Все вражеское оружие оказалось отравлено. Раненые то обливались потом, то дрожали под одеялами, их мучила тянущая боль в суставах, вдруг накрывала слепота или бред. Трудно было быстро погрузить их в сон.
Альквен подходила к каждому и спокойно говорила:
- Меня так же отравили, но я уже держу лук. Выздоровеешь и ты.
Целители подхватывали мгновенную уверенность раненого и превращали в лечащий покой.
В большой шатер вбежал Ильменаро. На руках у него безвольно висел Дириэль. Нерданэль приняла сына в объятия:
- Куда тебя ранило, nilja?
- Его не стрелой, - сообщил "лев"-лучник. - Я услышал прямо отчаянный крик и лай их щенка. Подбегаю: пес возится с ирчем, а этот лежит без движения. Начинаю его осматривать и - вот.
Тонкая кожа левого сапога мальчишки была разодрана в клочья, кровью намокла штанина.
- Иди, Ильменаро. Мы его сами разденем и перевяжем.
На ноге младшего Феанариона отпечатались широкие челюсти. Когда рану начали промывать, Дириэль очнулся и дернулся встать.
- Лежи. Это не больно. Что с тобой?
Мальчишку корчили судороги тошноты.
- Этот… он выскочил… сбил с ног… а потом стал сосать кровь!.. полная пасть, понимаешь?!
- Все, успокойся.
Девушка подала чашку настоя боярышника и валерианы. Дириэль потянулся было к питью - и зажал рот ладонью. Его унесли за занавес. Нерданэль посидела возле младшего сына, поглаживая его затылок и спину, пока он не уснул.
- Я покидаю тебя, Вильялотэ, - сказала она целительнице. - Теперь мое место будет не в шатре, а на стене.
Та молча кивнула.


- Владыка! - майа согнулся в поклоне. - Феанаро прислал тебе камень вод. Что еще ты прикажешь нолдо?
- Что прикажу? Пусть делает мечи для моего войска!
- Он выполнит твою волю, Владыка. А над нашими землями летают огромные журавли. Что это значит?
- Журавли? Ха, птички Иаванны! Не пожелала ли владычица трав и кустов развести тут у меня клумбы? Выпусти крылатых вампиров - и забудем об этой любительнице цветочков.
- И еще, Владыка… - майа замялся. - Нолдор высадились в Эгларесте.
- Что?!!
- Устраиваются на развалинах, мой Владыка… Уцелевшие уруки твердят, что пришел сам король с детьми и внуками.
- Значит, и Финвэ ты не сумел дорезать до конца? Болван!
Мелькор поднялся с трона и глянул на свои лапы. Серебряный браслет с сапфиром сидел у него на пальце.
- Я сам расправлюсь с ними. Что рыжий щенок Феанаро?
- Не может унять язык, хоть и трясется от страха, мой Владыка.
- Взять из подвала, отогреть, отмыть, накормить, одеть прилично. И не смей лапать мальчишку по своей привычке! Темнокожий нолдо был неплохим кузнецом. Пусть работает, как и его отец.
- Повинуюсь, мой Владыка!


Среди темных туч замелькали перепончатые крылья. Вампир ринулся навстречу журавлю, разинув пасть с четырьмя длинными клыками. Всадница серой птицы направила в глаза ангбандского летуна зайчик звездного света.. Короткой заминки вампира хватило, чтобы журавль пробил его голову острым клювом.
Из рук всадниц на мертвую землю сыпалось что-то невесомое и почти невидимое. Оно терялось в трещинах камней, уплывало с водами, взлетало над горячими расщелинами и оседало на щебень. Глотнув влаги и тепла, оно выпускало корешок, впивалось в неподатливую почву, выбрасывало навстречу звездам красноватые ростки. Семенам даже нравился глубинный шлак и вулканический пепел. Они были тех пород, что первыми приходят на места разрушений. Силу роста они унаследовали от родителей, выросших и плодоносивших при свете Древ. Корешки толстели, уже тесня камень.


Мелькор не мог перенестись к берегу Моря силой мысли. Туша урука стала его постоянным обликом. Потому он взгромоздился на спину шестиногому чудовищу в чешуе, но с жесткой гривой на короткой шее. Орда уруков с воплями свирепого восторга побежала следом за Владыкой. Урукам было категорически приказано уцелевших нолдор хватать живьем. Пленные фалатрим и синдар были слабы и долго не выдерживали на принудительной работе. Мелькор знал, насколько валинорцы искуснее в кузнечном, слесарном и других ремеслах. Мастеровитые рабы были очень нужны.


Карнистиро казалось, что он уже не сможет стоять на ногах. Вонючие уруки выволокли его из подвала, исподтишка дергая за волосы. Черный майа ожидал пленника в жарком каземате среди котлов кипятка.
- Язычок примерз, ничтожество? Сейчас отогреешься!
Нолдо на миг содрогнулся, представив себе боль ожога. Но он слишком устал, чтоб бояться даже мучительной гибели.
Уруки содрали лохмотья. Вода, хлынувшая из черпаков, оказалась просто теплой.
- Уберите лапы! - смог, наконец, разжать губы Карнистиро. - Я сам…
- Могу и помочь, - хмыкнул майа. - Мне надоели белые Эльдар сумерек, а тебя сделали золотистым, как абрикос.
Нолдо, не слушая, яростно оттирал с себя грязь, кровь и память об уручьих лапах.
- Ты, наверное, и не знаешь, зачем у тебя привешена эта штука. А когда мы с Владыкой делали уруков, я лично позаботился, чтобы они больше всего думали о ней и выше всего ценили…
Карнистиро ловко влепил черпаком по протянутой руке:
- И последние мозги потратил на эту задумку?!
- Подожди, - прошипел майа. - Когда ты перестанешь быть нужным Владыке, он отдаст тебя мне. Ты поймешь, что такое настоящие мучения, рыжая бестия! Вы, волосатые чурки! Или этот ходячий кусок пищи вправе распоряжаться вами? Взять его и наверх!.. Корчишься в их лапках? Хорошо! Тогда они тебя и оденут, и причешут!
В новой камере были постель и стол. Уруки шлепнули Карнистиро на скамью. Перед ним оказалась миска мясного отвара.
- Ешь, щенок. Может, это твоя последняя еда.
- Тогда я воздержусь.
Миска полетела на пол. Феанарион глянул на майа насмешливо и зло.
- Полагаешь, тебя станут уговаривать?
Уруки скрутили пленника. Майа навис над ним:
- Похлебку можно влить и через нос. Или сделать вот так…
От боли захватило дыхание, а между зубами оказался черенок ложки.
- Не захлебнешься. Глотай, щенок!


На надвратной башне первыми увидели необозримое полчище ирчей и топочущее чудовище перед ними. Воины только сбегались на стены, а Айканаро уже наложил стрелу.
- Это вряд ли съедобно, но опасно! - улыбнулся он брату.
Чудовище попятилось, взмахивая хоботом, украшенным двумя стрелами. С его спины соскочил ирч величиной со слона, вставшего на дыбы. Над полем разнесся его громовой хохот.
Кольца с рубином и алмазом висели на шее у Мелькора. Он протянул вперед руку - сверкнул сапфир.
Бывший айну ожидал бурного ветра, смерчей, возникающих из темного неба и вонзающихся в крепость. Но вместо этого короткий шквал швырнул ему в лицо песок. Мелькор отвернулся, сплюнул и получил вторую горсть. Ветер крутился вокруг него, угощая то палыми листьями, то комком шерсти с уруков, а чаще всего песком, которого было предостаточно на берегу Неннинг. Во рту уже хрустело, глаз было не открыть, забились даже уши. А ветер вовсю задувал под подол мантии, норовя набросить ее на голову…
Со стены сперва недоуменно, а потом весело смотрели на пляску ирча.
Мелькор сорвал с пальца браслет и швырнул его далеко прочь. Алмазное кольцо вод не лезло на палец - сынок-недоумок Финвэ соорудил его по своей мерке. Но и в кулаке камень должен воспринять волю Владыки!
Река наморщилась без ветра, вскипела водоворотами. Где-то неподалеку зашумел, поднявшись, мощный вал, как при зарождении горного селя. И вал этот, разогнавшись, не ударил в стену Эглареста, а кинулся к нему, Мелькору! Верховой шестиног был слишком туп, чтоб бежать от воды - его слизнуло откатывающимся гребнем. Мелькор отскочил на бугорок. Но сверху катился еще более мощный поток. И в обновленных рвах города ходили беспокойные волны. Да тут еще с неба ливануло, словно поздней осенью пришла гроза…
Мелькор отшвырнул и этот перстень, схватившись за послуживший ему рубин. Со стены уже летели стрелы. Пламя поднялось было где-то у ворот, но сникло под струями дождя и шлепками изо рва. Мимо прогудело что-то большое и проложило улицу среди уруков. Мелькор бросился прочь так быстро, как могли переступать его кривые ноги. За ним понеслась и орда.
- Ты узнал это чудовище? - спросила Артанис своего старшего брата.
- Да. Это Мелькор. Теперь он и с виду таков, каким всегда был изнутри.
- Но что с ним такое, Финдарато? - привалился к забралу Айканаро. - Похоже, он раздразнил ветер, как осу!
- И воду - как дикого кабана! - воскликнул стоявший рядом Туракано. - Жаль, что река не добралась до него!
- Я жалею только о том, что он стоял слишком далеко от стены, - Ириссэ поддернула перчатку на левой руке.
Нолофинвэ смотрел вслед бегущим ордам через главную бойницу.
- Мы выступаем на логово Отступника, нолдор. Пусть каждый воин выберет себе отряд и вождя, под командой которого будет сражаться.


Майа ворвался в мастерскую:
- Владыка ужасно недоволен тобой, Феанаро! Ты обещан найти силы, чтобы управлять ветром и водами…
Нолдо смотрел с удивлением:
- Разве мои камни не в родстве с этими стихиями?
- Это совсем не то, чего хотел Владыка! Берись за работу снова!
- Я не понимаю, чего ты хочешь.
Рука майа стиснула запястье мастера:
- Я хочу, чтобы ты немедленно взялся за дело, а не болтал! Владыке потребна еще большая мощь!
- Прости, но я сделал все, что мог. Попробую, конечно, поразмыслить еще…
Толчок бросил Феанаро на скамью.
- Не пробовать ты должен, а немедленно предоставить Владыке потребное ему, понял?!
- С чего это ты взялся шипеть и рычать на меня, Артано? Возьмись за работу сам, если не нравится моя, я больше ничего делать не стану.
Майа исчез за дверью. Но не успел Феанаро прилечь на застеленную одеялом лавку, как рядом с ним оказалось черное гривастое чудовище. Нолдо не сразу опомнился:
- Мелькор?!
- Да. Так изуродовали меня Сидящие в Амане! И ты…
- Но где же твоя сила, Мелькор? Неужели ты не хочешь переменить навязанный тебе облик?
- Феанаро, камни воздуха и вод не служат мне.
- Разве? Ты же хотел владеть тем и другим - вот стихии и стремятся к тебе!
Нолдо смотрел уже с откровенной насмешкой.
- Ты… сделал это нарочно?!!
- Случайно так не получится.
- Ты изменил мне, Феанаро, непонятно, с какой целью. Но ты изменил и своим родным, которые…
- Которые пользуются гостеприимством и защитой Валар, пока ты тут строишь козни против всего мира. Видишь, как ловко я провел тебя, изобретателя лжи? Выкинь подальше и рубин. Побывав рядом с другими камнями, он изменился. Не хочешь же ты, чтоб вместе с ветром и водой за тобой гонялось и пламя?
Глаза Мелькора сузились в щелки:
- Так. Ты бросаешь мне вызов. Но представляешь ли ты, чем твой бунт обернется для тебя?!
- Убьешь? У меня нет выбора, Мелькор. Оставаться у тебя я не желаю. Убей прямо сейчас, пока с тобой еще чего-нибудь не случилось.
- Воображаешь себя неуязвимым? Ну так вот, скоро я увижу твои слезы.
В мастерскую ворвались мелкие подобия Мелькора. Феанаро все же успел схватить клещи, которыми брал тигли. Уроды отскакивали с воем, два свалились с расколотыми черепами.
Мелькор затопал толстыми подошвами. На нолдо полетели веревки. Когда петли опутали его надежно, уруки приладили на его запястья толстые железные браслеты, соединенные цепью.
- А теперь ты пойдешь со мной, Феанаро, и многое узнаешь.
В огромной зале Мелькор влез на чугунный трон. Майа, называвшийся Артано, поднес ему большой железный ларец.
- Смотри, Феанаро. Вот они, Сильмариллы, которыми ты так дорожил!
На плоскую голову легла корона. Мелкие твари попятились, закрывая морды от света.
- Смотри-смотри! Нигде больше ты не увидишь такого сияния, потому что я убил Древа Валинора, и в мире царит мрак! Но и этого мало. Твой отец, решил защищать твои камешки. Теперь он в Мандосе и не выйдет оттуда вовеки!
Феанаро, тяжело дыша, кусал губы.
- Если это правда, то словом мастера я проклинаю тебя, Черный Враг, и предсказываю твое окончательное поражение, превращение в ничто, уход в Пустоту!
- Вот как ты заговорил, Феанаро! Подожди. Я еще не закончил. Финвэ в Мандосе, а вот его внук тут, у меня!
Твари расступились и вытолкнули вперед Мориофинвэ. Феанарион был кое-как одет и тоже закован в цепи.
- Морио!..
Карнистиро вздрогнул и опустил голову.
Огромный урук щелкнул зубами:
- Я дам вам время поговорить между собой. Сын расскажет тебе много нового, Феанаро. Когда ты обдумаешь его слова, наверняка станешь сговорчивее.


Из ворот крепости выезжали всадники и строились на равнине. Тускло блестели их мокрые шлемы и щиты. От дальних лесов к войску летел десяток всадников.
- Уроды Мелькора толпятся на водоразделе, - Тиелкормо махнул рукой в сторону темной полосы на холмах. - Они боятся воды, но и не любят деревьев. Если пойдем рысью - наткнемся на немаленькую орду!
Нолофинвэ затянул ремень шлема и поднял руку в перчатке, обшитой кольчужным полотном. Звонкий чистый голос труб прорезал шум дождя.
На широком поле, поперек волн повалившейся под тяжестью влаги травы, стояла необозримая бурая стена. Даже издали нолдор ощутили текущие от нее запахи грязной шерсти, дыма, старого тряпья. А потом донесся рычащий вой.
Всадники на рыси разомкнулись, передние опустили длинные копья, какими недавно кололи на скаку диких быков и вепрей. Другие изготовились к стрельбе с седла. Кони зло перекладывали уши, чуя нечисть. И по мысленному посылу приняли вперед галопом.


Феанаро перебросил цепь через голову сына и притянул его к себе. Тот спрятал свои оковы между коленями.
- Как ты оказался здесь?
- Прости, я, кажется, сделал жуткую глупость… Но мне подумалось, что я смогу пробраться в логово Мелькора…
- Моринготто, Черным Врагом зови его отныне!
- Я сообщил ему и другие подходящие имена… Хотел пробраться сюда, освободить тебя и вместе бежать. Я ничего не знал о гибели Древ и остальном…
- Как ты смог услышать меня, когда другие не чувствовали моей мысли?
- Не знаю. Там, в Лориэне меня часто погружали в сон, потому что я…
- Не знал покоя и не давал его никому?
- Нам сказали ждать, а чего и как долго - мы не знали! Откуда возьмется мой покой?!. И во сне я увидел и услышал тебя. Еще - башни и стены вот этой крепости. Когда стало темно, я убежал из Лориэна и уговорил Соронтари перенести меня через Море. А потом…
- Морио, правда ли, что Финвэ убит?
- Я этого не знаю. Я скакал, стараясь ни с кем не встретиться, до самых Пелор… Да врет он, этот Моринготто!
- Безусловно врет. Но насколько?
- С начала до конца!
- Про Сильмариллы оказалось правдой.
- Значит, во всем остальном. Как ему можно верить?!
- А я вот поверил… - чуть слышно произнес Феанаро.
Карнистиро откинул голову:
- Как?!
- Все было словно в тумане… Я звал короля и вас - черный потолок и раскалывающая голову боль.
- И у всех нас начинала болеть голова, когда пытались услышать тебя.
- Теперь понимаю - он, Моринготто, держал надо мной щит. Пока сила вильи не пробила его. Он убедил меня, что Валар обрушили на вас кару за мой побег из ссылки.
- Побег?! Мы с самого начала знали, что он тебя схватил!
- я путался в видениях. Все исказилось до ужаса. И я, думая помочь вам, сделал Моринготто кольцо, дающее власть над пламенем. Представляю, что он сделал при помощи него…
- Добраться бы до этой толстой рожи… - Карнистиро зажал один наручник между коленями и попытался вырвать руку. На содранной коже выступили бисеринки крови.
- Не спеши. Надо подумать, как освободиться.
- Был бы здесь мой меч!.. Или попробовать перетереть петлю цепи о камень?
- На это уйдут годы. Хотя… вряд ли в ближайшее время у нас будет другое занятие.
Металл заскрежетал о камень стены. Когда петля на одном из браслетов заблестела, нолдор в изнеможении легли на пол. Их запястья были ободраны.
- Давай отдохнем, yonja.
Они прижались друг к другу, стараясь защититься от сырого холода.


Дириэль швырял камешки в серый накат. Вдруг ему в затылок шлепнулся мокрый комок водорослей.
- Чего ты?!
- А то, что из-за тебя меня тоже оставили в городе! - Амбарто далеко запустил голыш. - Хорошо, что разрешили дежурить на стене. Подумаешь, укусили тебя! Я бы как дал этому… ирчу луком по башке!
- А давай сбежим? - оглянувшись, прошептал младший.
- Конечно, сбежим! - подскочил второй. Со стены по веревке… нет, лучше возьмем лодку и вылезем по ту сторону вон той горы!
- Ага! Сперва принесем сюда наши луки и доспехи. И какой-нибудь еды дня на два.
- Потом догоним войско!
Еще два камня плюхнулись в Море.
- Еду я возьму в шатрах целителей. Они только и знают, что без конца кормить чем-нибудь. А ты…
- Я найду твой доспех и наши мечи.
Дириэль поднялся, оберегая ногу:
- Пойду в шатер, а то обыщутся. Давай так: два круга света на сборы - и вперед!
- Правильно!.. Посмотри, что нашел на берегу реки наш пес.
На ладони Амбарто лежали два кольца и браслет с крупным сапфиром.
- Неужели их потеряли ирчи?
- Нет, наверное, это вещи тех, кто жил в городе. Отдадим их Иримэ.
Дириэль надел браслет на правую руку. Ветерок сорвал пену с гребня волны и бросил ему в лицо. Не успел мальчишка утереться, как его осыпало сухими водорослями и еще раз окатило.
- Я понял! Вот от этого отплясывал Мелькор! Это он выбросил!
- Но зачем ему такие штуки?
- Я почем знаю? Может, чтоб быстрее умываться.
- Еще на него поднималась вода… Вот этот алмаз. А если надеть кольцо с рубином, тебя, пожалуй, опалит огонь?
- Это будет уж совсем никуда! Отдадим и предупредим, какие они опасные.
Дириэль сунул оправленные камни в поясную сумку и вместе с братом пошел к шатрам.


Нолдор разгадали своего врага. Бросавшиеся им навстречу необозримые толпы после первого же отбитого натиска пятились, а потом бросались наутек.
Тиелкормо со своими охотниками - теперь конными стрелками - однажды врезался в самую гущу орды - и она развалилась надвое. Половина бросилась под мечи дружины старшего Феанариона, остальные метнулись прочь в сторону дальних гор. Кольчужная конница вырубила отсеченных от основной массы до последнего.
- Так и будем поступать! - горячо воскликнул Тиелкормо на совете. - я стану обходить их слева, а остальные пусть принимают на копья бегущих!
- Ты слева, а я справа, - прищурил синие глаза Айканаро. - Со мной тоже встало довольно лучников.
Нолофинвэ глянул на остальных вождей. Финдекано сидевший рядом с Майтимо, одобрительно кивнул. Старший Феанарион пером передвинул цветные камешки, обозначавшие войска, к синей линии сбегавший с гор реки.
- Вот надежный путь на север. Не так ли, лорд Нолофинвэ?
- Может, лучше перейти горы и занять вот эту долину? - возразил Туракано.
- Там было бы хорошо обороняться. Наступать лучше по ровной земле.
- Мне кажется здравой мысль моего сына. Прежде чем ударить на логово Отступника, следует закрепиться в надежном месте вблизи от него.
- Безусловно. Мы еще не знаем, какие твари таятся в этом логове, - серьезно глядя на вождя, согласился Финдарато.
- Мы пришли сюда строить крепости и ждать подарков от Мелькора? - неожиданно вскинул голову Куруфинвэ.
- У кого еще есть другое мнение?
- Я за путь в долину, - твердо произнесла Артанис.
- Я тоже, - добавила Нерданэль.
Феанарионы, как один, отвели взгляд на карту.
- Лорд Нолофинвэ, прибыли гонцы из Эглареста, - сообщил просунувший голову за занавес часовой.
- Пусть войдут.
Двое лучников встали у входа.
- Какие вести от сестры и остальных?
- Раненые поправляются и скоро смогут встать в строй. Возле города плохо с охотой, и питаться приходится в основном припасами и рыбой, что добывают мореходы. Недавно на город налетела стая хищных тварей, похожих на летучих мышей, но величиной с коня. Лучники с башен убили несколько штук. Тогда они попытались подобраться к лагерю с Моря. Был небольшой переполох. Вдруг от северо-запада появились два орла. Мы узнали их: это был Соронтаро с супругой. А с юга налетели журавли Кеметари. Всего двум десяткам тварей удалось улизнуть.
- Вот и доказательство, что Отступник может делать нам сюрпризы, - заметил Туракано.
- А мы - ему! - бросил Тиелкормо.
- Город атаковать никто не пытался, - продолжал гонец, - хотя охотники взяли несколько мелких орд.
- Пусть не ослабляют бдительности на стенах и не выходят в луга и леса малым числом, - велел Нолофинвэ.
- И последнее, - лучник вздохнул. - Леди Нерданэль, твои младшие сыновья исчезли из города. Прихватив доспехи и своего щенка.
- Я сейчас поеду и найду их! - вскочил Тиелкормо.
- Где? - произнесла Махтаниэн устало. - За прошедшее время они могли попасть куда угодно. Я попробую дозваться их и велеть идти к горам.
Нолофинвэ с сочувствием тронул руку жены брата.
Вслед за беспокойным Мориофинвэ исчезли и wenin. А кругом был враг.
- Идите к своим дружинам, лорды. Поход начнется через время, равное кругу света.


Моринготто ввалился в каземат со свитой своих мелких подобий:
- Как поживают высокородные нолдор?
- Соскучились по твоему удивительному облику, о Моринготто Грязномордый, - тут же ответил Феанарион.
- Прикажи своему мальчишке вести себя прилично, Феанаро. Пусть молчит, когда беседуют старшие.
- О, да! Ты ведь старше всех в Арде! Но вот почему твой ум за прожитое время так быстро убывал…
- Феанаро!
- Я согласен с каждым словом моего сына, - усмехнулся мастер.
- Значит, и ответишь за них наравне с ним!
- Почему бы и нет?
- Ты, рыжий щенок, еще не поделился с отцом знаниями о порядках в моей земле?
Взгляд Карнистиро обжег Черного Валу.
- Ты получишь награду за свою болтовню, рыжий. А ты, Феанаро, за твое попустительство ему. Но сначала я спрошу вас обоих о деле: когда собираетесь приступить к работе в моих мастерских?
- Когда без зеркала разглядишь свой затылок, Локатармо! Впрочем, если бы у тебя было зеркало, ты давно бы заикался от зрелища своей физиономии.
- Взять обоих, - махнул лапой Моринготто.


- Нелепая порода вы, эльдар, - хмыкнул черный майа. - Отец и сын выглядят ровесниками: - оба гладенькие и нежные. Я бы по своему плану содрал бы с каждого из вас по лоскутку кожи на кошелек. Или хотя бы прижег кое-какие места угольками. Но Владыка велел только выпороть вас по очереди. С кого бы мне начать? Каждый по-своему заслужил хорошую трепку… Ну, что вы молчите? Может, потянете жребий, кому первому ложиться на скамью?... Хорошо. Тогда я выбираю болтливое ничтожество. А ты, Феанаро, будешь смотреть. Ты нужнее Владыке, чем твой щенок. Не согласишься работать - я займусь рыжей бестией более тщательно. Подумай об этом после порки. Но поспеши - Владыка выделил тебе на размышления не так уж много времени.


Щенок, околесив буковую рощу, снова подбежал к близнецам. Те устало повалились на хрустящую подмерзшую траву.
- Куда теперь идти? - спросил Дириэль, жуя финик. - Здесь нет следов войска, а на равнине опять бегают ирчи.
- На север, вот куда. Сам же слышал, что логово Мелькора на севере, за истоками рек.
- Наши, наверное, ускакали далеко вперед, раз не видно кострищ на стоянках. Мы их пешком не догоним никогда.
- Не хнычь. Сам еще за морем радовался: сбежим! И раз сбежали - надо идти вперед.
- Я хнычу?! Просто устал и не понимаю, где мы.
- Я тоже устал. Но обратно не пойду ни за что!
- Обратно?! - Дириэль даже вскочил на колени. - Чтобы над нами все смеялись?! Да лучше…
- Тс-с! - Амбарто припал к земле, придавливая за шиворот щенка.
У опушки послышался топот.
- Это лошади! - прошептал Дириэль. - Без всадников.
- Какие же это лошади: косматые, пузатые…
- Все равно, лошади. Давай позовем их? Верхом поедем быстрее.
Низкорослые лошадки шарахнулись от мальчишек и встали плотной группой, поводя ушами.
- Боятся. Может, это лошади ирчей? Недаром такие коротконогие и головастые.
Нолдор и кони смотрели друг на друга. Потом самая крупная кобыла сделала шаг вперед. Жеребец фыркнул и заступил ей путь. Кобыла обошла его по пути к опушке. За вторую попытку остановить она укусила жеребца в круп.
Амбарто осторожно протянул руку с куском лепешки. Лошадка долго недоверчиво обнюхивала подачку, потом мгновенно сжевала. Подошел остальной табунок. Все лошади были совершенно одинаковы: темно-серые с черными ремнями вдоль спин и светлым храпом. Амбарто долго убеждал кобылу разрешить сесть ей на спину. Наконец она перестала осаживать боком.
Дириэль подружился с более молодой лошадкой.
Жеребцу очень не понравилось, когда весь табун - четыре взрослые кобылы и два годовалых жеребенка - побежал на север. Он все старался выпередить его и отжать на восток. Но под Амбарто была предводительница, и семейство слушалось ее.
Дождик сменялся мокрым снегом. Зябко было даже на лошадиных спинах. В приречной низине табунок остановился попастись, а мальчишки испекли на углях пойманного в заводи сонного сома. Глупая рыба прозевала спад вод и только дожидалась внимательного охотника. Улеглись на сухих камышах, прижавшись с двух сторон к мягкому теплому щенку…
Храп жеребца заставил их вскочить. Лошадки стояли бок о бок, глядя в сырой туман.
- Ирчи бегут! - прошептал Амбарто. - На коней!
Жеребец первым метнулся через мелководье. Тут уж кобылы помчались следом без рассуждений, более полагаясь на свой инстинкт, чем на команды всадников. Под копытами чавкала грязь, хрустели камыши и молодой ледок, ветки хлестали по плечам.
Остановились лошади на некрутом холме возле лесного мыса. Понюхали ветер и начали пастись. Близнецы спешились. Они прикинули, сколько могли проскакать вот так, опрометью.
- Теперь надо будет все время держаться края леса, - заключил Амбарто. - Скакали все на восток, а опушка, кажется, разворачивается на север.
Привыкшие к постоянному изобилию Валинора близнецы захватили с собой в основном сладости и совсем немного хлеба. Немало припасов ушло на попытки подружиться с лошадьми. Мальчишки чувствовали все усиливающийся голод. От сома остались только воспоминания. Щенок уныло поглядывал на хозяев: не найдется ли кусочка колбасы, пусть и копченой?
- Попробуем выследить что-нибудь! - предложил Дириэль, натягивая лук.
- Давай. Тут пролетали утки. Я пойду по берегу ручья, а ты поднимись на гребень и сойди выше по руслу.
Но вместо уток навстречу им высыпали ирчи. Близнецы бросились к опушке, спустив в орду по паре стрел. Лошади снова помчались вперед без посыла - боялись мелькорова войска до дрожи. Одолев глубокий овраг, они вынеслись на луговину и вздыбились - впереди оказалась еще большая орава уродов.
Даже совсем юные эльдар, взяв в руки оружие, овладевали им безукоризненно. Ни одна стрела, слетевшая с охотничьих луков, не миновала цели. Кобыла вела свой табунок между двумя ордами, надеясь вырваться в степь.
- Стрел больше нет! - вскрикнул Амбарто, хватаясь за свой тонкий меч.
А ирчи выскакивали из кустарника все ближе, чуть ли не вцепляясь в лошадиные хвосты. Дириэль в отчаянии швырнул одному в морду пустой мешок. Потом у него в кулаке оказалось что-то небольшое и твердое и тоже полетело в раззявленную пасть… За спинами всадников раздались вопли, зазвенело железо. Лошади помчались прочь и остановились на взлобке, тяжело поводя боками.
На оставленном берегу ручья толпа ирчей толкалась, мелькали мечи. А ветер, все расходясь в веселой пляске, хлестал уродов ветками, забрасывал сухой травой, снежком. По силам ему было уже подхватывать большие палки, суковатые валежины и швырять все это в голову то одному, то другому уроду.
- Эти… кольца, что бросил Мелькор… Я забыл их отдать! И нечаянно швырнул ирчам то, с сапфиром!
- У нас есть время ускакать! Вперед!
Лошадки снова пустились коротким тряским галопом. Но путь оставался свободен недолго. Слева снова раздались рык и вой. Кони сами повернули на открывшуюся в лесу прогалину, потом помчались по нечастой дубраве. А на краю зарослей голого орешника навстречу близнецам полетели стрелы. Белые перья чиркали по плечам, проносясь мимо. Ирчи шлепались в холодную грязь. Уцелевшие повернули прочь из лесу.
Щенок понюхал воздух и тявкнул. Из кустов вышли несколько Эльдар, одетых в серо-бурые куртки. На тетивах их мощных луков лежали белоперые стрелы. Лица лесных стрелков были бледны и усталы. Один из них обратился к близнецам, но те не поняли его слов. Тогда лучник жестом велел им спешиться и следовать за ним.
Поляна в глубине леса была окружена завалами из огромных деревьев. На ней стояли шалаши, крытые еловыми ветвями. Горели несколько костров, от них тянуло запахом мясного супа. Щенок чуть слышно пискнул, оглянувшись на хозяев.
Лучник привел близнецов к одному из шалашей. Там у огня сидел высокий эльда, тоже одетый под меховым плащом в серо-бурую куртку. Мелкий снежок падал на его волосы цвета сухой травы.
Выслушав лучника, эльда глянул на мальчишек и заговорил медленно, но понятно:
- Откуда вы взялись, знающие древнюю речь?
- Мы? Из Эглареста… то есть, мы приплыли из-за Моря! - заторопился Амбарто.
- Зачем?
- Чтоб разбить Мелькора, которого вы прозвали Бауглиром! А надо было: общипанной вороной, глупой акулой…
- Вы собрались вдвоем победить его? - устало улыбнулся эльда.
- Почему вдвоем? Нолофинвэ и наши братья привели целое войско! Они сражаются уже далеко на севере! Мы догоняем их и вот - заблудились.
- Нолофинвэ? Это имя мне не знакомо. А как назвать вас?
- Амбарусса, - в один голос заявили близнецы, потом уточнили, - он Питиафинвэ, а он Телуфинвэ…
- Я не понял, - уже весело заметил эльда.
- Ну, проще, зовите меня Амбарто, а его Амбарусса. Или Дириэль.
Теперь понятно. Я - Белег, прежде бывший командиром пограничной стражи короля Элу… Эльвэ.
- Эльвэ?! - обрадовались знакомому имени мальчишки. - Так звали друга нашего деда Финвэ, оставшегося на Темном берегу.
- Так вы - внуки Финвэ? И он привел нам помощь?
- Король тяжело ранен и остался в Амане. Войско ведет его второй сын Нолофинвэ.
- А как имя вашего отца?
- Феанаро! - снова разом ответили близнецы.
Брови эльда сдвинулись:
- И это имя мне известно… Смотрю, ваш пес исходит слюной, глядя на котелок. Вы, наверняка, тоже голодны. Сейчас вас накормят. Когда отдохнете, я с вами еще побеседую.
- Только, наши лошади. Они совсем дикие. Пусть к ним никто не подходит, а то они убегут.
- Хорошо.
Белег забрался в шалаш, в котором мальчишек уложили отдыхать.
- Лежите. Я буду спрашивать, а вы старайтесь ответить точнее и подробнее. Я услышал от вас, что король Финвэ ранен, а с войском на Бауглира пошел его сын. Кто ранил короля там - в Благословенной земле?
- Прислужник Мелькора!
- Ну, не оба разом. Рассказывайте.
…Белег провел перевязанной ладонью по своим светлым волосам:
- Вот, значит, как получилось. У нас же те самые прислужники распространяли весть, что Феанаро бежал от Валар и теперь служит Бауглиру.
- Вранье!!!
- Теперь ясно, что вранье. Но невиданное пламя обрушилось на наши леса по велению Гортхаура, правой руки Бауглира. Мы не сдержали натиска. Теперь наш народ рассеян, судьба короля неведома. Королева с дочерью и другими женщинами укрылась… неподалеку. На нас идет охота, кольцо сжимается. Я думал провести народ к Морю… Вы стоите в Эгларесте?
- Там все корабли. А воины - в бою!
- Если бы корабли поднялись по Сириону и Нарогу… это река, что огибает этот лес с востока и севера.
- Мы поедем к нашим и передадим…
- Нет. Вы останетесь здесь. Я пошлю опытных разведчиков, знающих все тропы в этом краю.
- Только… укажи нам путь на север мимо этого леса.
- Путь на север отовсюду один - держи на Валакирку. Но я сомневаюсь, что ваше войско сейчас там. Иначе бы оттуда не приходили бы орды. Может быть…
- Что?
- Нет, ничего. Когда на плечах судьбы сотен раненых и безоружных, первыми приходят черные мысли.
Эльда вышел, опустив ковровый полог.
- Теперь и отсюда придется бежать, - вздохнул Амбарто.
- От этого не убежишь, - поежился Дириэль. - Он еще хуже Турко: все видит, все слышит, любой след найдет.
- Интересно, как они тут жили - в соседстве Мелькора? Наверное, без конца воевали!.. Все-таки сбежим. Выспимся, попросим хлеба и…


Безлиственные леса на равнине упирались в невысокие горы, за которыми простирались всхолмленная равнина, окружавшая серое озеро. Здесь лежал снег по венчик копыта.
Нолофинвэ приказал части воинов заняться постройкой лагеря. Пришлось рубить сосны, складывать из стволов дома и возводить частокол. Уроды Бауглира дважды наваливались оравой, были отогнаны и частью перебиты. Зато их мелкие шайки то и дело нападали на высланных вперед разведчиков. Из Эглареста сообщали, что и под стенами без конца появлялись орды.
Нолдор методично очищали равнину, пока не закрепились в ущельях северных гор. Дальше было бесконечное пространство, покрытое глубокими снегами. А за ним, видный издалека, громоздился черный дымящийся трехглавый пик.
Нолофинвэ выезжал на скальную площадку и подолгу смотрел на север сквозь сухую метель.
Стремительный удар по цитадели Отступника не удался. Войску Амана теперь следовало начинать его осаду.


- Лорд Нолофинвэ, леди Нерданэль! - в натопленную комнату ввалился осыпанный снегом лучник. - В залив вошел корабль с вестями от леди Иримэ и Элентармо! И оттуда доставили нескольких жителей Темных земель!
Вождь нолдор встал из-за накрытого картой стола:
- Что сообщают сестра и командир стражи?
- Там все хорошо, городу ничего не угрожает. Король Новэ Киръатано - здесь его зовут Кирданом - сжег речные заплоты в устье Сириона и не дает покоя ордам по его берегам. Он предлагает и нашим кораблям перевести войско до Преграды и уже оттуда идти на север.
- Через эту вот теснину? - Тиелкормо бросил на карту камешек. - В этом месте сотня может сражаться с десятком тысяч.
- Корабли нам теперь не помогут, - кивнул Майтимо, оглянувшись на Финдекано.
- Передай королю Сумеречных земель, что мы будем атаковать Бауглира отсюда, с гор. Если король Новэ сочтет это правильным, пусть присоединяется к нам. Что ты говорил о жителях Эндорэ?
- Эннор- так они называют земли вне Амана. Корабль привез не прибрежных жителей, а тех, кто прежде обитал в лесах. И с ними твои младшие сыновья, леди Нерданэль!
- Мама, я сейчас поймаю их за пояса и запру в кладовую, - вскочил Тиелкормо.
- Пусть сперва расскажут о своих приключениях, - усмехнулся Макалаурэ, глянув на Нолофинвэ. - Как я понимаю, именно они нашли здесь новый народ.
- Пусть их приведут сюда. И тех, что приплыли с ними.
Близнецы отощали в странствиях, но смотрели гордо. А рядом с ними стояли трое светловолосых Эльдар.
- Лорд Нолофинвэ, - с достоинством начал Амбарто. - Перед тобой командир стражи короля Сумрачных земель Белег, прозванный Куталионом. И двое его воинов.
- Лорд Нолофинвэ, позволь мне забрать моих непутевых братцев, - жестко и насмешливо посмотрев на мальчишек, попросил Тиелкормо.
- Остановись! Разве мы присягали твоему знамени?! - Дириэль вскинул голову и положил руку на пояс. - Мы свободные воины и можем распоряжаться собой!
Первым расхохотался Макалаурэ, а за ним и остальные вожди. Улыбались даже светловолосые пришельцы.
- Кроме того, мы научились немного говорить на здешнем языке. Без нас вы и карту не прочтете, которую привез лорд Белег!
- Ты прав, - кивнул Нолофинвэ. - Вы свободные воины и подчиняетесь лишь мне и леди Нерданэль. Поэтому приказываю вам проводить гостей в баню и за стол.
- Народ их зовется синдар, - поспешил добавить Амбарто, - и король их - Эльвэ Синголло.
- Эльвэ?!
- Я помню древнее наречие, - негромко произнес Белег. - Понимаю вас и вы меня поймете. И прежде чем ваши воины отведут нас отдыхать, скажу главное: долина Сириона, прежде переполненная ирчами, становится чище. Орды стекаются вот сюда, к Ущелью и к нагорью, что мы зовем Дортонион - Сосновый Край.
- Чтобы запереть перед нами вот этот проход, - указал на свой камешек Тиелкормо.
Белег кивнул:
- Кроме того, верховья Сириона - огромное болото, не замерзающее никогда. Дортонион же очень круто обрывается к северным равнинам.
- Ты привез много важных знаний, лорд Белег, - Нолофинвэ глянул на синда с признательностью. - Мы приглавим тебя на совет через полкруга света.
- Что это за мера времени? - удивился эндорец.
- Это… четверть пути звезд.


Карнистиро дернул ногой - его лодыжку ощупывала усами многоножка длиной с ладонь.
- Пошла прочь!
Тварь прыгнула, норовя вцепиться кривыми челюстями. Нолдо успел ударить по ней кованым браслетом. Послышался отвратительный хруст, и по каземату расползлась вонь.
- Осторожно, Морио.
- Они лезут из щелей. Наверное, тоже голодные.
Феанаро покрепче прижал сына к себе. Чувство времени подсказывало: сейчас за ними опять придут.
- Противно чувствовать себя грязным, - вздохнул Феанарион. - Без еды жить не так трудно…
Дверь лязгнула, впуская неровный свет факелов. Уруки схватили пленников и поволокли к лестнице.


- Ты находишься у меня уже время, превосходящее 120 кругов света вашего Заморья. Половину этого срока ты прожил в почете, как мастер; другую - в грязной каморке невольником…
- Но ни мига - твоим прислужником! - бросил Карнистиро.
Моринготто скривил пасть:
- И посмотри на своего сына: разве не заслуживает он лучшей участи, чем цепи и бичи, лохмотья и похлебка из травы? Я же помню его в Тирионе: очаровательный мальчик, потом красивый юноша… Сейчас на него тошно смотреть.
- Взаимно, - усмехнулся Феанарион. - Даже трудно сказать, кому тошнее.
- И ты, Феанаро, старший и любимый сын короля. Сколько ты еще согласен спать на мокрых камнях и подставлять под бичи спину?
- И то, что ниже, - изогнул бровь Артано.
- То, на чем даже уруки только сидят, а ты этим думаешь, - не спустил Карнистиро.
Феанаро равнодушно молчал.
- Кстати, желаешь узнать, кто уселся на трон твоего отца? Никогда не догадаешься! Арафинвэ, этот тихоня, никогда не поднимавший на тебя глаз! Наверняка не помнит себя от радости, что наконец-то добрался до власти! И, конечно же, надеется никогда не увидеть тебя в Тирионе.
- Почему народ отдал ему предпочтение перед его старшим братом и сестрой? - наконец заговорил Феанаро.
- Потому что эти двое скоро составят тебе компанию в тюрьме! Они отправились мстить за короля и отвоевывать твои камешки. Мое войско прижало их к Морю, и ждать тебе осталось недолго!
- Морио, ты слышишь?!
- Значит, время все же пришло! - Феанарион рванулся вперед. - Ты что, глупее столба, Моринготто? Твоему грязному властвованию приходит конец!
- Не слишком ли рано обрадовался, ничтожество?! - гигантский урук наклонился, сжав кулаки, и тут же зашипел и замахал лапами в воздухе.
- Не надо было хвататься за Камни Света! - засмеялся Карнистиро. - Сам слышал, что они жгут руки обманщиков.
- Обычный огонь тоже жгуч, щенок. Скоро тебе напомнят об этом.
Глаза Феанаро сверкнули:
- Любишь причинять страдания, Моринготто? Сейчас узнаешь весть, которая будет жалить тебя больнее и дольше. Напрасно ты выбросил кольцо с рубином - оно по-прежнему управляло пламенем.
- Значит, ты солгал мне, когда сказал, что камень огня изменился в соседстве с другими?! - зарычал бывший айну.
- Нет, и тогда, и сегодня я сказал правду.
- Как же тогда изменился рубин?
- Попробуй догадаться сам.
- Ты мне сам все расскажешь. И сделаешь новый, причем скоро.
По знаку когтистой лапы пленников снова потащили в тюрьму. Там наручники обоих прицепили к крючьям, торчащим из противоположных стен. Черный майа дернул рубашку Карнистиро, открыв тому грудь.
- Ну вот ты и дождался. Жаль, конечно, портить такую красоту… Ничего, у вас раны заживают без шрамов. Если успеешь вовремя одуматься, станешь прежним… А сейчас проси отца вернуться к работе! Быстро!
Уруки, хихикая, пододвинули чугунную жаровню, полную углей. Майа вытащил из нее светящийся розовым железный прут на деревянной рукояти. Феанарион все силы собрал в аванирэ… и чтобы не крикнуть…


Ириссэ ехала вдоль предгорий, стараясь разглядеть сквозь морозный туман движение среди кустарника. Она с двумя десятками охотников уже полкруга света гнала стадо диких быков на юго-восток, к укреплению. На конных стрелках, кроме охраны, лежала обязанность добывать пищу охотой. След стада был совсем свежим, и следовало проявлять осторожность - уставшие быки могли повернуть на охотников.
В воздухе чувствовалось беспокойное напряжение. Вот на открытых местах поперек следа заструились вихорьки поземки. Нолофинвиэн остановила коня:
- Скоро метель разгуляется. Надо искать укрытие.
- Леди Аредэль, мне показалось, что вон там есть расщелина, идущая с запада на восток. В ней будет затишье.
В расщелине ветер почти не ощущался. Конники поднялись в самый ее конец, где рос горный можжевельник. Спешились, распустили подпруги боевых седел. Пятеро отправились за хворостом в сосновый лесок, остальные, не ослабляя луков, следили за обоими склонами. Нечисть могла выскочить неожиданно.
- Леди Аредэль, там, за можжевеловыми зарослями, есть пещера, - подбежал стрелок. - Большая и вход удобный, пологий. Можно и коней укрыть.
- Вот там и могут сидеть эти… ирчи, - гордясь командирской предусмотрительностью, сказала Ириссэ.
- На снегу никаких следов, воздух чистый, пахнет только камнем, - возразил охотник.
- Проверим. Вы пятеро - со мной.
Вход в пещеру напоминал правильную арку, и пол за ней был странно ровен и даже гладок. Размахнув сапогами пыль и хвою, нанесенную ветрами, нолдор увидели блестящую поверхность розоватого камня.
- Леди Аредэль, честное слово, вот резная колонна!
Два каменных столба в двадцати шагах от входа покрывала искусная резьба: выпуклые ромбы и звезды, переплетенные двумя лентами. Треугольные выемки в лучах говорили, что узор когда-то был еще и украшен инкрустацией.
- Здесь жили и работали! - лучник смахивал сосновой веткой пыль с резьбы. - Умелые мастера, чувствующие камень. И любящие только камень. Линии подражают граням кристаллов, а не прихотливым изгибам живых растений.
- Наверное, здесь скрывались от ирчей те, что остались на Темных берегах.
- Не похоже, каниэ. Дома Эглареста высоки и светлы, а здесь дальше в гору уводят низкие ходы. Народ Новэ изображал птиц и цветы, а не сплетения геометрических фигур…
- Дым! - воскликнул другой лучник. - Тянет горящим деревом!
Трое выхватили мечи, Ириссэ и остальные наложили стрелы.
За порталом пещера раздваивалась. Нолдор пошли туда, откуда доносился запах кострища. Им пришлось миновать несколько резких поворотов и две узкие лестницы. Вырубавшие галереи готовились защищаться от врага и под землей.
Лучник наклонил факел, заглядывая в боковой ход. Перед ним открылся бессветный каземат, затянутый пыльной паутиной.
- Здесь сражались, какниэ! Давным-давно - и все погибли, потому что кости вперемешку с оружием остались на полу!
Пламя пробежало по паутине, поглощая ее.
Посередине каземата стоял массивный деревянный стол, вокруг него и вдоль стен валялись обломки досок. А прямо у сбитой с кованых петель двери лежал ее страж.
Не тронутые ржавчиной кольчуга, кираса и наручи не дали костям рассыпаться - воин остался в той позе, как упал от удара копьем. Наконечник еще торчал из пробитой кирасы с обломком расщепленного древка. Только высохший череп лежал между полуистлевших сапог, утонув в широком шлеме с гребнем. Голова второго стража в таком же шлеме покоилась на столе. Видно, туда он и рухнул, сраженный двумя дротиками. У двери и вокруг стола валялось еще множество костей. Нолдор уже были знакомы темные кривые мечи, лежавшие под костями, кожаные шлемы, бляхи усиления от кожаных курток.
- Ирчи высадили дверь и ворвались сюда, - прочитал следы лучник. - Здесь их достойно встретили, но всего двое. И каждый из защитников положил по десятку уродов Бауглира.
- Но эти защитники не были эльдар! - Ириссэ рассматривала широкоскулый череп в шлеме, пытаясь представить себе лицо воина.
Кольчуги оказались короткими, но невероятно широкими, как и кирасы, а в наручь можно было просунуть сразу обе руки. И на бронях сохранились длинные пряди темно-русых волос…
- Кто бы они ни были - дрались они славно. И силой обладали огромной: разбитый топор часового просто неподъемный, а рукоять едва охватишь ладонью.
- Однако, мы стоим тут и рассуждаем, - спохватилась Ириссэ, а кто-то там, в глубине, жжет костер!
Нолдор снова пошли по галерее. Она вывела их в просторный зал. В огромном очаге посередине еще розовели угли. Пол, набранный из красного, золотистого и синеватого гранита, вокруг очага был выметен. Вот только порядок тут наводили странно - в углах грудами лежали белые и темные кости. Гревшиеся у огня свалили вместе останки защитников и ирчей, словно мусор.
- Здесь только что ужинали. Ели зайца… и дикую кошку! И печеные коренья. Существа не очень опрятные - бросали кости на пол.
- И некрупные, - добавила Ириссэ. - След в углу на пыли не больше моего. Однако двуногие и разумные, потому что это отпечаток башмака, а не лапы.
Нолдор прошли в галерею, в которую вел след. Из нее открывались входы во многие помещения, засыпанные обломками искусно сделанной, но массивной и низкой мебели. И костями.
Вдруг навстречу лучникам из темноты метнулось темное существо ростом по пояс нолдор.
- Не ходите дальше! - пронзительно завопило оно. - Кто звал вас сюда?
На широком лице, поросшем по щекам и подбородку редкими волосами, блестели маленькие злые глазки, рука сжимала длинный нож.
- Прости, мы не знали, что это твое жилище, - шагнула вперед Ириссэ. Мы лишь хотели укрыться тут от метели.
- От метели? Зачем же шарите по углам, выискиваете, что плохо лежит? Здесь нет никакой добычи, поняли?!
- Еще раз просим прощения, но мы не собирались искать добычу в пещерах. Мы охотились на быков на равнине. Я - Ириссэ Нолофинвиэн, прозванная в Тирионе Аредэлью, а это мои дружинники…
- Знаю, знаю! Приплыли из-за Моря, чтобы отнять богатства у Владыки Севера! Но это ваше дело! Вам незачем входить в жилище мирных охотников!
- Мы попросили бы разрешения, если бы ты встретил нас на пороге и назвал свое имя, - холодно сказала Нолофинвиэн, раздраженная неприкрытой враждебностью этого существа.
- Я Гонд, и этого достаточно.
- Почтенный Гонд, ты гонишь нас в бурю и холод?
- Выгонишь вас, как же! Вы с мечами! Грейтесь у очага в главном зале, незваные гости, и дальше ни шагу. Принесите свои дрова. Я не обязан тратить на вас запасенный хворост!
Нолдор ввели коней в портал. Скоро в очаге запылало веселое пламя. Гонд сидел поодаль, неотрывно следя за пришельцами.
- Может, разделишь с нами трапезу, почтенный? - спросила Ирисе.
- Сегодняшнюю добычу мы уже съели, мне нечем вас угощать, - буркнул тот.
- Мы приглашаем тебя и твою семью, если она у тебя есть.
Карлик недоверчиво зыркнул на нолдор и нырнул в галерею. Скоро он вернулся в сопровождении трех таких же сгорбленных существ.
- Мои сыновья. Их имена вам ничего не скажут.
Карлики присели на корточки поодаль от охотников. Они с жадностью уминали жареную ветчину, хлеб, сушеные фрукты и сыр. Лучники удивлялись, как столько вмещается в их тщедушные тела.
- Если останетесь ночевать, устраивайтесь здесь, - вытерев ладонью лицо, сказал Гонд, когда на расстеленных полотенцах ничего не осталось. - Жгите свои дрова. Но больше никуда не суйтесь! Здесь я хозяин!
- Хорошо, почтенный Гонд. Нам ничего не нужно, кроме укрытия от бури.
- То-то же!
И карлики шмыгнули в галерею.
- Ормало и Тельпефано, ваша стража в портале первая, - распорядилась Нолофинвиэн. - Смените их вы, Эльмиро и Сулэрано.
Маленькая дружина расположилась на ворохе сосновых ветвей у очага. Но отдохнуть не пришлось - в стороне портала раздался визг. Нолдор бросились туда с обнаженными мечами в руках.
Часовые держали за шиворот Гонда и одного из его сыновей. Карлики брыкались, вопили.
- Что произошло? - спросила Ириссэ.
- Любезные хозяева обшаривали наши вьюки, - презрительно бросил Тельпефано, отталкивая Гонда в угол.
- Я вас не приглашал, вы должны заплатить за мою крышу и тепло, - зашипел тот.
- Заплатить? - удивились нолдор.
- Дать то, что мне понравится, - настаивал карлик. - У вас нет жилья - у меня есть. Разве я обязан даром пускать гостей в мои чертоги?
- Он лжет, каниэ! - не выдержал Ормало. - Если бы он принадлежал к строителям и защитникам этого подземного города - оставил бы он кости родичей валяться по углам?
- Костям все равно, где лежать! - фыркнул Гонд. - Длиннобородые изгнали моих предков скитаться в пустынных горах. Потом возвратился Властелин Темных земель и покончил с ними. Мое семейство вернулось домой. Не вам, пришельцам, судить о моих правах!
- Да этот карлик не лучше ирчей, - передернул плечами лучник. - Убирайся в свою нору!
- Уберусь, только бы вы в нее не совались!
И оба карлика юркнули в дальний ход.
- Ясно, что здесь жил другой народ: умелый и храбрый. Этому Гонду не поднять самой маленькой секиры из тех, что лежат возле костей защитников. Может, мы наткнулись на место гибели Детей Ауле? - задумчиво промолвила Ириссэ. - Надо было расспросить этого Гонда подробнее.
- Пойду и притащу его, - предложил Ормало.
- Он уже улизнул наружу другим ходом, - качнул головой лучник.
- Думаю: вряд ли. У него тут что-то спрятано. Недаром он так настойчиво запрещал нам идти вглубь города.
- Да ну его! - махнула рукой Ириссэ. - Противно и вспоминать этого жадюгу. Метель слабеет. Как уляжется - пройдкм поперек долины и найдем наше стадо. Войску нужно мясо.
Покидая пещеру, нолдор прихватили с собой выщербленную секиру и шлем, чтобы показать остальным.


Белег посмотрел на привезенное оружие и кивнул:
- Народ, сделавший эти вещи, издавна известен нам, синдар. Мы зовем их ноготрим: за небольшой рост. Но это имя их обижает. Если хотите завоевать их дружбу, называйте их гонхиррим. И будете правы, потому что никто не управляется с камнем, рудами и металлами лучше них. И погибший город я знаю. Мы называли его Андрот - Длинными пещерами. Слишком близко оказался он к воротам Ангбанда, гнезда Бауглира, и был разрушен сразу по возвращении того из Амана.
- Значит, гонхиррим, в которых мы признали Детей Ауле, погибли в борьбе с Отступником? - вздохнув, спросил Нолофинвэ.
- Полагаю, что не все. Другие города находятся далеко на востоке, в Эред-Луин. Они были больше Андрота и гуще населены. Мастера оттуда приходили к нам, в Дориат. Хотя с возвращением Бауглира из-за Моря связь с этими городами прекратилась, я надеюсь, что они устояли. Ноготрим умеют драться, никому не прощают малейшей обиды, и подгорные их крепости почти неприступны. Вот только под небом они признают лишь два занятия: поиск рудных жил и охоту. Хлеб, вино и другую пищу они выменивали у нас. Боюсь, что теперь их города осаждают не только ирчи, но и голод.
- Можно ли дойти до этих городов и заключить союз с их народами? - быстро спросил Майтимо.
Феанарионы, Финдекано и Финдарато насторожились, ожидая ответа.
- Я знаю дорогу к этим городам. Но пройти туда через земли, заполоненные ирчами, очень трудно.
- Может, ты отпустишь с Куталионом меня, лорд Нолофинвэ? - спросил Тиелкормо.
- И меня, - поднялся Макалаурэ.
- Я обязательно пошлю кого-нибудь к Детям Ауле, - сказал Финвион. - Но не сейчас. Лорд Белег сказал, что орды стекаются к северным склонам занятых нами гор. Наверняка они готовятся навалиться на нас всей массой. Нам будет нужен каждый меч.


Феанаро с трудом повернулся на правый бок. Прикрытая рваной одеждой сухая трава царапала и без того истерзанное тело.
- Я и сегодня сумел молчать, ataro?
- Да, успокойся. Засни снова. Я помогу тебе.
- Уже нет времени. Сейчас опять придут… И зачем я пробрался сюда! Тебе одному было бы легче. Я жутко глупый, да?
- Изрядно. Но не глупее меня. На твоем месте я сделал бы то же самое.
- Если сила Амана уже одолела Море - почему не штурмуют крепость Моринготто? Может быть, Валар в последний момент отказали нам в помощи?
- Отказавшись от борьбы, Хранители Арды оставили бы ее во мраке, а это невозможно. Думаю: начавшие войну, ждут подходящего момента для штурма. И по-разному чувствуют время свободные под небом - и мы в темнице…
Дверь распахнулась.


- Вижу, тебе совсем безразличен твой сын, мастер. У любого сердце изошло бы кровью от его мучений. Впрочем, сыновей у тебя целый выводок. Одним меньше - какая разница? Владыка говорит, что ты предпочитал остальным пятого, которого даже наделил собственным отцовским именем. Более-менее ценил первого и второго. И прозвище третьего - Ванимо - льстило твоему самолюбию. А этот - самый заурядный из твоих щенков, не прославил себя ничем, кроме упрямства и настырности. Таким можно и пожертвовать?.. Слышишь, рыжая бестия? Мне просто не повезло, что в нашу крепость сунулся именно ты. Будь тут любой из твоих братьев, твой отец давно бы принял условия Владыки.
Пленники молчали, не глядя на майа.
- Так вот, сегодня ты отдыхаешь, наглый болтун. Твой отец, видно, не представляет себе, что ощущаешь ты под железом и на дыбе. Сейчас он попробует это на себе, а смотреть будешь ты.
- Если вырвусь отсюда - никому, даже королю не уступлю права разрубить тебя от макушки до пяток, - сквозь зубы произнес Карнистиро.
Майа демонстративно расхохотался:
- Отсюда никто не вырвался. Даже в Мандос. Вы пытались уйти - еще в первый раз оказавшись в этом застенке. Удалось? Мощь Владыки держит вас тут надежно. Рано или поздно, но вы покоритесь. Лучше сделайте это прямо сейчас.
Майа взял раскаленный прут.
- Narinja, закройся, - тихо велел Феанаро.


Снег начал рыхлеть и оседать. С гор побежали теплые воды, сделав их непроходимыми. Сила Хранителей обрушила на Темные земли яростную весну. Нолдор с удивлением видели зеленые травы, пробивающие серый лед у крепостных ворот. Морские птицы кружились над озером. Ветра несли теплый воздух на север.
Залитая паводком равнина отгородила от орд не только укрепления нолдор, но и Эгларест. К целителям не доставляли новых раненых.
Прошло 30 звездных кругов, и ветра сделались жаркими, словно в пору созревания хлебов. Травы тянулись к темному небу, уже скрывая стремена конных стрелков.
Нолофинвэ велел всем воинам идти на перевалы - в наскоро сложенные каменные башни. В укреплении он рассчитывал оставить начальствовать одного из своих сыновей. Но Финдекано желал и дальше идти щит в щит со старшим Феанарионом. Горячо протестовал Туракано, искавший славы в битвах. Ириссэ еще девчонка: смелая и сильная, но порывистая и часто безрассудная. Ей не хватит хладнокровия обороняться со стен, если какая-нибудь орда проскользнет с юга.
- Финдарато, на кого из своих братьев ты оставил бы тыл?
- На Артаресто. Он не кинется вперед, очертя голову, как наши младшие. Но защищаться будет упорно и умело.
- А Артанис?
- Если ты прикажешь - она останется, удержит крепость и долину. Но разве ты не видишь, что ее мечта - превзойти в доблести Феанарионов? В Эгларесте она прорубалась к маяку в первом ряду, нынче заезжает на восток дальше, чем Туркофинвэ с его стрелками. Она постарается опередить братьев и своим мечом разрубить дверь тюрьмы Феанаро.
- О том же мечтаю и я, - грустно улыбнулся Нолофинвэ. - И одолеть Отступника, оскорбившего и ограбившего весь мир. Я соберу всех вождей и строго прикажу им не рваться без оглядки в гущу врагов. Предвижу грозные битвы, в которых многое решит не собственная храбрость и боевое искусство, а умение вождей распределять силы и нацеливать общий удар.


Близнецы сидели напротив Куруфинвэ:
- И ветер как начал швырять в ирчей что попало! Сперва листья, потом ветки, а потом и целые пни! Они ничего не соображают, рвут браслет друг у друга - и получают по головам!
- Значит, сапфир призывал на голову владельца ветер, а алмаз - взъяренные воды? - Куруфинвэ задумчиво рассматривал камень.
- А рубин, наверняка, бросит в надевшего пламя! - заторопился Дириэль. - Видишь - в нем кружится пятиконечная звезда?
- Звезда огня… И все же что-то тут не так…
Пятый Феанарион сосредоточился, держа ладонь над камнем. Звезда запульсировала ярче, отражаясь в темно-серых глазах мастера. Вдруг тот быстро надел кольцо на средний палец правой руки.
- Что ты делаешь! - хором вскрикнули wenin, сторонясь от походного горна.
Пламя продолжало гореть спокойно.
- Смотрите, огонь смирен. И даже очень…
Куруфинвэ сунул руку в синевато-белые языки. Пламя расступилось, охватив ее кольцом.
- Уступает мне… Ложится и утихает… Пожалуй, хватит, а то затушу горн.
- Но почему… - начал Амбарто.
- Не знаю. Но рубин и алмаз сделал наш отец. Никому в Сумеречных землях… да и в Амане не удалось бы связать стихии с кристаллами.
- Значит…
- Значит это что-то значит, - Куруфинвэ убрал кольца в деревянный ларец. - А вы все продолжаете бродить вольными лучниками? Не лучше ли вам встать ко мне или к Кано?
- К тебе не пойдем! Ты чуть что отправишь нас стеречь коней!
- Что же, дождетесь, что поедете к Артаресто стоять на стрельницах.
- Ни за что! Мы пойдем к Нельо: он стоит со своей дружиной прямо над спуском на северную равнину. Если он пообещает поставить нас в строй…
Куруфинвэ покачал головой и снова взялся исправлять потрепанную кольчугу.


Долина за трехглавым пиком всегда была черно-багровой: шлак, камень, застывшая лава да отсветы глубинного огня. Но с теплыми ветрами изо всех трещинок вдруг полезли иссиня-зеленые и даже пурпурные стебли. Уруки с бранью рвали их - уцелевшие корешки давали новые побеги. Растения копили воду, собирались с силами - и откалывали кусочки камня от скальных стен. Кладку они расшатывали еще быстрее. Разламывались ступени, падали камни с заборол на башнях. Ползучие стебли заплетали двери и проходы. Сам Мелькор однажды зацепился задней лапой за свитый из шершавых стеблей живой канат и грохнулся на четвереньки на виду у целой толпы уруков. В гневе бывший вала поднял сжатые кулаки. Всегда послушный ему огонь Утумно слизнул зелень с краев трещины до самой башни. Но трижды звезды обошли небо - и в лицо Мелькору снова насмешливо глядели розовые воронки вьющихся цветов.
- Иаванна решила подарить мне букет?! - гигантский урук заскрежетал зубами. - Пусть мое войско вытопчет эту траву!
- Войско уже собрано возле Тенистых гор, Владыка, - напомнил майа. - Покончив с нолдор, мы разберемся и с цветочками. Мы управимся быстро: на каждого из пришельцев в нашем войске приходится по две сотни головорезов.
Мелькор оскалил зубы:
- Что же, пока Иаванна растит травку, мы сотрем с земли войско Нолофинвэ. Наступление возглавишь ты. А я пока лично займусь Феанаро и его змеенышем. Не забывай, что мне нужны рабы. Феанарионов и весь выводок Финвэ обязательно брать живыми!


В тумане у подножия гор глухо зарокотали барабаны. Потом взревели рога, и им ответил вопль бесчисленных глоток. Ирчи, как муравьи, полезли вверх по некрутым склонам.
Ураган стрел встретил их. Раз за разом катились вниз огромные камни, рушились четырехсаженные "ежи" с шипами в локоть. Бурая масса хлынула вниз. Но отдых защитников был краток: новый натиск был еще мощнее, хоть и беспорядочнее. На передней башне воины скрестили мечи с крупными ирчами, сумевшими по бревнам и трупам взобраться наверх.
Между зубцами стрельницы сверкал высокий шлем с алым навершием. Высокий воин невесомо прыгая вперед, косил нечисть двумя мечами. Камень под ногами стал скользким, шерстистые туши загромоздили площадку…
Нолдор поставили башни на расстоянии верного выстрела друг от друга. Две соседние брызнули стрельным градом, очистив подножие передовой. Ирчи отступили, помялись внизу - и снова поползли.
Майтимо жадно глотал из ковша теплую воду:
- Бауглир пригнал сюда всю свою нечисть, Ильменаро! Смотри, трижды Карнэлэ обошел небо, а бой все не стихает. Раненых у нас много?
- Много, Руссандол. Но Вильялотэ дала нам большой горшок мази. Эта смесь, нанесенная на свежий порез, сразу вытесняет отраву. Вот, видишь, как меня зацепило в плечо? И даже лук тянуть не больно.
- Наши все держаться крепко - вижу белые огни справа и слева… Давай-ка вниз, ильмерано. Пусть зовут коней. Я чувствую, что орда редеет. Слышишь, насколько меньше стало барабанов и рогов? Отбив следующий штурм, мы сами ударим!
- Но согласится ли лорд Нолофинвэ?
- Пошли к нему стрелка с моим предложением. По-моему, лорду Нолофинвэ уже пришел в голову тот же план.
Башенные ворота распахнулись, кольчужная конница во весь размах понеслась на орды. Таранные копья с нанизавшимися на них тушами брошены под копыта. Мечи из ножен - и стрелы поют у шлемов! Одиннадцать сверкающих клиньев врезаются в орду, рассекая ее на бестолково мечущиеся толпы, тающие на глазах… Так пламя весело бежит по соломе, чтоб взорваться праздничным костром.
Вдали от склона кто-то размахивал громадным мечом, пытаясь повернуть бегущих ирчей. К нему устремились всадники Тиелкормо. Предводитель орд сразу повернул прочь черношерстную тварь, на которой сидел. Уродливое животное оказалось резво, а преследователи застряли, вырубая встреченную орду.
Не было никакой возможности убрать горы дохлятины на склоне и равнине. Даже пал не помог бы в этих безлесных горах. Похоронив немногих павших под курганом между башнями, нолдор тронулись вперед, отыскивая на севере место, где можно было бы встать лагерем.
Нолофинвэ поравнял своего коня с красно-гнедым скакуном Нерданэли:
- Сестра, я понимаю, ты едва ли не более всех стремишься вперед. Но я хочу просить тебя остаться в этих укреплениях с твоей дружиной. Кто-то должен охранять тыл и здесь.
- И придти на помощь войску, если случится неожиданное, - кивнула та. - Я пошлю к Артаресто: пусть приведет свою стражу сюда. Держать лагерь у озера уже нет необходимости.


Черный майа, согнувшись, стоял перед громадным уруком.
- Ты посмел явиться ко мне: битый полководец, общипанная ворона, холощеный козел! Я сам раздавлю твою оболочку, паршивец!
- Владыка, твой гнев поистине справедлив. Но в поражении виноваты трусливые никчемные уруки, способные только жрать, гадить и размножаться. Их приходится гнать в бой силой. О, если бы в моих руках была истинная мощь - я покончил бы с пришельцами так же быстро, как и с народами окрестных земель!.. Но я повинуюсь тебе и готов расстаться с этой оболочкой. Однако прежде чем карать, выслушай, что пришло в голову твоему слуге.
- Что могло свалиться в горшок на твоих плечах?
- Следует посеять раздор среди пришельцев. Прикажи отпустить некоторых из своих пленников из местных жителей. Но вели сделать это так, чтобы те были убеждены, что им с трудом удалось бежать. Пусть они понесут в лесные убежища весть, что Феанаро служит тебе, и что войско Амана пришло захватить Сумеречные земли… Между пришельцами и синдар вспыхнет вражда. Никто и оглянуться не успеет, как прольется кровь. Войско нолдор отвлечется на борьбу с налетами авари, а ты раздавишь их разом!
- Много ли авари уцелело в лесах! - махнул лапой Мелькор.
- Чтобы перехватывать разведку и тревожить заставы, не нужны полки, мой милостивый Владыка.
- В твоей задумке мне понравилось, что эльдар будут убивать эльдар. Что ты еще надумал?
- Я не напрасно часто заглядывал в казематы рабов. Позволь мне самому выбрать, кого следует выпустить. Я уже выделил среди этой рвани вожаков. Но мне понадобится Феанаро с сыном.
- Бери их ненадолго и делай, что захочешь. Только: они должны остаться живыми!
- Волосок не упадет с их голов, о мой Владыка!


Уруки вытащили пленников из подземелья и расковали. Однако их крепко держали за руки, пока отмывали и переодевали. Одежда обоим досталась не просто чистая и исправная, но и нарядная. Потом кандалы заклепали заново.
Черный майа глумливо поклонился:
- Я приглашаю вас на обед по случаю нашей очередной победы, нечестивцы.
- Ты прихлопнул муху или поймал целую мышь, величайший воитель? - холодно усмехнулся Карнистиро.
Майа расчетливо ударил его палкой по лодыжке - нолдо прикусил губу.
- Ты увидишь пойманных мною мышей, жалкая тварь!
Нолдор посадили за длинный стол, закрепив цепи кандалов за подлокотники кресел.
- Это чтобы вам не захотелось швыряться мисками, ничтожества. Можете исходить слюной, пока продлится церемония.
Вокруг уселись еще несколько майар в обличии нолдор. На столе оказалось обильное и разнообразное угощение. Обоим нолдор разжали зубы и влили в рот горько-сладкий, пахнущий болотными травами отвар. Перед глазами пленников закачались темные стены, фигуры майар стали двоиться и троиться. Карнистиро бессильно привалился к спинке кресла. Феанаро старался удержаться в сознании.
Черный майа, глянув на нолдор, ударил в медный гонг. Уруки втолкнули в чертог десятка четыре оборванных невольников. У многих из светловолосых Эльдар из-под лохмотьев виднелись грязные повязки.
- Посмотрите, дорогие гости, на этих лесных дикарей, - сделав округлый жест, начал майа. - Они с восторгом пойдут в рабы к вам, мудрым и искусным нолдор. Возможно, им удастся научиться у вас чему-нибудь, чтобы не прозябать и далее в грязи и невежестве. Их земли, которые отдает вам Мелькор Величайший, вы превратите в средоточие богатства и процветания…
- Ты лжешь, - с трудом шевеля губами, произнес Феанаро. - Нам не нужны земли авари…
- Не стоит начинать серьезный разговор, когда в голове правит хмель, - снисходительно заметил майа. - Вскоре вы сами договоритесь с Владыкой, какие земли выберете из предложенных вам. Поскольку вы сами покинули Заморье и приняли покровительство Владыки, вам следует говорить спокойно и учтиво.
- Ты опять лжешь…
- Твой сын так перебрал напитков, что просто заснул. Не пора ли и тебе в постель, Феанаро Финвион? Когда голова твоя снова станет способной размышлять, Владыка примет тебя для беседы. Эй, уберите этих рабов!
Уруки вытолкали невольников.
- До чего же ты силен, Феанаро! - майа вцепился ногтями в ухо пленника. - Все же сумел разинуть ротик, хотя я приготовил очень крепкое снадобье. Когда вы оба проснетесь, ваши желудки вывернутся наизнанку, а суставы будет ломить, как на дыбе. Тогда я и навещу вас. Тащите их на прежнее место, вы, криволапые обжоры!


- Кирдан провел корабли вверх по Нарогу, и моя дружина ныне может присоединиться к вам, лорд Нолофинвэ. - Куталион был сдержанно-весел. - Все скрывавшиеся в пещерах уплыли на остров Балар. Уверен, что королева Мелиан вместе с мореходами фалатрим сможет надежно защитить народ.
- Как только сбегут талые воды на обширной равнине перед горами, которые вы зовете Эрэд-Энгрин, мы пойдем на штурм логова Бауглира. Твои лесные стрелки будут очень кстати. Мы все же чужие в этих краях, а вы покажете нам удобный путь через предгорья.
- Нет, лорд Нолофинвэ, - качнул тот светловолосой головой. - Никто не знает троп к щелям в склонах Эрэд-Энгрин. С тех пор, как Бауглир снова уселся на черный трон, никто не приближался добровольно к его твердыне. Прежние ущелья засыпаны шлаком и породой из бесчисленных шахт. Даже я не узнаю мест, по которым ходил в Века Мира. Но я готов идти с разведкой и искать эти проходы сейчас.
- Отбери из своих самых умелых следопытов. Пусть с ними пойдут и наши воины. Но сам останься. Все вожди войска заинтересовались вестями о Детях Аулэ. Я считаю: как ни велики наши силы - Враг силен не менее. Поэтому хотел бы привлечь к борьбе все противников Бауглира. Они, кого вы называете гонхиррим, готовы выйти на общего врага?
- Правило ноготрим - за обиду воздавать всемеро. А за прошедшее время погиб не только Андрот. Подгорное племя кипит гневом на Бауглира. Если ты пошлешь к ним своего вестника - его даже не дослушают, как бросятся к щитам и секирам. Я уверен, что короли обоих главных городов по-прежнему удерживают свои предгорья… Догадываюсь, что ты, лорд Нолофинвэ, хочешь просить меня провести твоих послов к королям ноготрим.
- Да, лорд Белег. Известен короткий и безопасный путь туда?
- Ты задал мне сложную задачу, - синда потеребил связанные в короткий хвост соломенные волосы. - Безопаснее всего было бы отплыть из Дренгиста и, обогнув берега, подняться по Гелиону до устья Аскара. Но за время этого пути деревья успеют отцвести. Дорога же через страну посуху безопасной быть не может.
Куталион наклонился над картой:
- Пожалуй, если спуститься по Тейглину и Сириону до Полусветных вод, а дальше ехать вдоль Андрама… Бауглир собрал огромные орды под северными склонами Эрэд-Ветрин. Сейчас их поедают вороны и черви. На юге остались лишь мелкие шайки… Ты согласен на такой план, лорд Нолофинвэ?
- Я совсем не знаю здешних земель и полностью доверяюсь твоему опыту. Послом я направлю своего сына Туракано. С ним будут Финдарато и кто-то из Феанарионов.
- Не следует брать большую дружину - это замедлит поход. Пусть каждый из посланных позовет с собой по два десятка опытных воинов.
- По опыту у нас равны все, - улыбнулся Финвион. - Мы воюем меньше половины лоа. Но с посланцами пойдут самые искусные во владении оружием.


Нерданэль, обходя двор передовой башни, увидела, как одинокий воин ведет к воротам двух коней: под боевым седлом и вьючного.
- Куда ты собралась, Альквен?
- В лагерь Нолофинвэ, леди вождь, - коротко ответила та. - На равнину уходит разведка. Я пойду со следопытами.
- Твоя рана все не заживает. Всего шесть часов назад тебе поменяли повязку. Вильялотэ сказала, что кровь у тебя по-прежнему бледно-розовая и жидкая. Разве можно тебе сейчас жить впроголодь и сражаться?
Темно-серые глаза глянули отчужденно:
- Если ты прикажешь, леди Нерданэль, я останусь. Но буду считать, что в разведке принесу больше пользы. Я вижу странные сны: как ирчи подкрадываются к частоколу или к табунам. Я выезжаю в поле и нахожу шайку как раз в том месте, где она мне привиделась. Так было уже много раз Думаю: это чувство не изменит мне и на равнине.
- Ты сильно изменилась, Альквен. Душа твоя стала похожа на стальную пружину. Все мы стремимся поскорее одолеть Врага и освободить пленников. Но нельзя так безоглядно идти прямо в пасть Отступнику.
Альквен усмехнулась:
- Я не Морио. Даже если найду лазейку за горы - не метнусь в нее очертя голову. Нет, я поставлю возле нее силок из толстой веревки. Белег Куталион научил меня некоторым словам из наречия ирчей…
- Ты собираешься разговаривать с этой нечистью?!
- И даже учу для этого все новые слова от синдар. Я сделаю и больше ради победы… - ее глаза вдруг странно блеснули. - Когда мы отобьем Феанаро и Морио, ты обнимешь их и поведешь домой. Я же лишь помогу им сойти с коней - это будет мне достаточной наградой!
Нерданэль качнула головой:
- Вот как… Но, отпустив тебя, я возьму на себя тяжкую ответственность.
- Став леди Барад-Эйтель, ты начала отвечать за всех, кто у тебя за спиной. Я - всего лишь один из лучников.
- Не стану тебя больше удерживать. Но подожди ехать. Я дам тебе письма к Нолофинвэ и сыновьям.


Тиелкормо лежал на ворохе травы, застеленном двумя одеялами. В его проколотой копьем ноге постукивала какая-то злорадная боль, больше похожая на зуд. Потому третий Феанарион был мрачен и раздражителен.
Старший из братьев сидел над миской каши, поглаживая ее поверхность ложкой. Ему тоже было нехорошо: лихорадило, назойливо покруживалась голова. Вроде бы неглубокий укус саженной многоножки никак не хотел заживать и чувствовался под повязкой горячим рубцом.
Куруфинвэ рассматривал свой меч.
- Нолофинвэ выбрал в посольство к Детям Аулэ Туракано и Финдарато. Золотых дел мастера и скульптора! - Тиелкормо повернулся к братьям и сжал зубы от вдруг вспыхнувшей в ноге боли. - По словам же лорда Белега этот народ сталь ценит выше золота, а крепкие стены - искусно вылепленных фигур. О чем они будут беседовать?!
- О войне, - бросил через плечо Макалаурэ. - И чем ты так недоволен? Ты бы не променял свою летучую конницу на посольское дело.
- Да разве речь обо мне?!
- Не о тебе, - Майтимо с отвращением отодвинул миску и встал. - Сейчас тебя в силах терпеть только мы. Лорд Нолофинвэ велел нам выбрать двоих из нас для той же поездки. Макалаурэ, ты готов?
- Конечно, - Линдир спокойно улыбнулся.
- Вторым станешь ты, Куруфинвэ.
Меч с шелестом вошел в ножны.
- Вы уедете; ты, Нельо, встанешь в передний полк - а я останусь лежать в шатре? - Тиелкормо взъерошил себе волосы. - Если вам хоть чуть жаль меня - велите этой деве-синдэ Келебриль не надоедать мне своими заботами! Она приносит мне столько еды, что хватило бы десятку охотников, и готова плакать, если я хоть немного оставлю в миске.
Макалаурэ рассмеялся, сжав его руку:
- Могу помочь лишь советом: не открывай глаз в ее присутствии. Не станет же она пихать рыбу и мясо в рот лежащему в глухом сне!
- Вернетесь - расскажете, что видели.
- К тому времени ты встанешь на ноги.


Куталион сидел на своем коне своеобразно: вытянув ноги и откинувшись на круп. Его низкорослая лошадка никак не хотела идти рысью, а на галопе все время отставала от рослых тонконогих коней нолдор. Зато уши ее так и стригли воздух, а ноздри были все время сторожко раздуты. Они почуяла первой что-то враждебное за приречным холмом.
- Ирчи? - спросил, натягивая лук, Туракано.
- Нет, - Белег вскочил ногами на лошадиную спину. - Большое, опасное, незнакомое…
Заволновались и валинорские кони. Но в их фырканье был не страх, а злоба. Не привыкшие отступать, они были готовы сразиться с кем угодно.
- Объедем понизу, от реки, - решил синда. - Пахнет словно бы гарью и падалью. Запах мертвечины носят все твари Ангбанда, а вот ржавь и гарь…
Валинорские кони пошли стелящейся рысью, лошадка Эннора поскакала, далеко отбрасывая задние ноги. Они уже спустились к тальникам, как прямо навстречу им из-за крутого склона холма высунулась змеиная голова величиной с речной челн. Желтые глаза с вертикальными зрачками уставились с низкого лба над раздутыми щеками.
- Еще еда, - прошипела тварь и облизнулась.
- Но в ней многовато перцу, - почти про себя сказал Туракано, растягивая лук.
Туча стрел хлестнула по широкой морде. Тварь замотала головой, оскалилась - и плюнула багровым огнем. Всадники врассыпную метнулись к скрытой кустарником воде. Из-за склона стремительно вытекло сверкающее красным золотом длинное, чуть сплюснутое сверху тело. Огромные когти вспарывали дерн. Тварь настигала отставших.
- А ты… - Куруфинвэ повернул коня.
Тварь плюнула в одинокого всадника - он скрылся в огненном клубе. Нолдор невольно вскрикнули. А в следующий миг посыпались листья от дикого рева. Дракон извивался, как червяк на крючке, молотя по земле хвостом и головой - из его левой ноздри торчало копье. Куруфинвэ, целый и невредимый, стоя на траве, пытался перерубить чешуйчатую шею, а конь его колотил передними копытами по коротким широким лапам. Меч высекал искры из длинных пластин.
- Поможем! - Финдарато бросился вперед, обогнав Макалаурэ и Куталиона.
Дракон жахнул хвостом изо всех сил и с быстротой горного потока завилял прочь. Удар хвоста отшвырнул Куруфинвэ в густую полынь под обрывом.
- Никогда не видел ничего подобного, - признался Белег. - Но смотрите: не только трава выгорела от плевка, земля спеклась как под большим костром, а у лорда Куруфинвэ не тронуты даже волосы.
Макалаурэ быстро ощупывал тело лежащего без памяти брата:
- Кости целы, крови немного - только из царапин.
Куруфинвэ вздохнул и надсадно закашлялся. Кровь потекла у него изо рта и ноздрей.
- Не спеши, дыши медленно… - Макалаурэ уже расстегивал ремни, тянул вверх кольчугу и кожаную куртку, открывая брату грудь.
Финдарато прижал ладони к судорожно дергающимся ребрам:
- Лопнули сосуды в легких. Ему надо полежать не меньше круга света, а змей может вернуться.
- Нет, - качнул головой Белег. - Когда тварь улепетывала, у нее горела не пасть, а пятки. Я уже едва слышу ее - мчится без оглядки на север.
- Нагрянут ирчи…
- Даже ирчам было бы неуютно рядом с этой тварью. Ума у нее с ноготок, а аппетит громадный и неразборчивый. Думаю, здесь мы можем остановиться безопасно. Лорд Макалаурэ, какие снадобья вы применяете при внутреннем кровотечении? А то - вокруг полно крапивы и сушеницы.
- У нас есть мазь против сильных ушибов, а Финдарато уже поймал ток крови.
Арафинвион молча кивнул, водя напряженными ладонями над ребрами Куруфинвэ.
Драконью вонь сдуло влажным ветром, пахло лишь водой и недавним пожарищем. На опаленной земле горел бездымный костерок, на нем варился суп из копченого лосося и дикого лука. Очнувшийся Куруфинвэ мелкими глотками пил травяной отвар, приготовленный запасливым синда.
- Как ты и твой конь уцелели в пламени, лорд Куруфин?
Феанарион облизнул губы:
- Кольцо… огонь расступается… Потерял Бауглир, а делал отец… Я знаю: звезды и вьюнок…
- Как же вещь твоего отца попала к Вражине? - Белег придержал кружку в дрогнувшей руке Куруфинвэ.
- Не знаю… Украл, отнял… Как Сильмариллы…
- Огонь расступается?.. По взмаху руки Гортхаура, первого слуги Бауглира, огонь бросался на все живое, пожирал древние деревья, сушил речки. У Гортхаура тоже что-то было в руке.
- Теперь не поможет… Алмаз: я знаю, как поворачивать воды… Но долго делать… Целый лоа будет расти кристалл…
- Помолчал бы, мастер? - недовольно оглянулся Туракано. Две рубахи порвали и извозили в твоей крови. Дай ей успокоиться.
Куруфинвэ бросил на Нолофинвиона недовольный взгляд, но замолчал.
- Почему ты расспрашиваешь об этом, лорд Белег? - спросил Финдарато.
- Рубин в кольце твоего брата усмирил сокрушающее пламя. Но мы видели неодолимые пожары. И до нас постарались довести, что Феанаро служит Бауглиру и помогает ему в войне. И тут, и там - власть над стихией…
- Это ложь! - Куруфинвэ снова закашлялся.
- Конечно, ложь, - кивнул Финдарато. - Но король Финвэ однажды заметил, что самая надежная ложь изготовляется из правды. С некоторыми добавками. Такой ложью Отступник травил нас в Тирионе.
- И кое-кто был рад слушать ее и передавать дальше! - опять дернулся Куруфинвэ.
- Ты будешь молчать?! - взорвался Туракано. - Мы должны спешить, а ты своей раной связал нас по рукам и ногам!
- Следовало позволить змею съесть кого-нибудь? - усмехнулся Макалаурэ и повернулся к брату. - Постарайся уснуть. Скоро я заменю Финдарато. Вдвоем мы справимся за полкруга света.
- Я присоединюсь к вам, - кивнул Белег. - Мне приходилось поправлять и худшее.
- Тогда в охрану поеду я со своей дружиной, - Туракано дожевал ломоть хлеба и поднялся. - Вернусь, когда Менильмакар уйдет за горизонт.


Кони мягко ступали по влажной земле горной лощины. Они то и дело наклонялись, скусывая брызжущие соком травы. В углах их мягких губ набилась зеленая пена.
Альквен уже несколько минут ощущала беспокойство. Навстречу ей словно тянуло болотной гнилью. Болот не может быть на продутой ветрами высоте. А кони спокойны…
Нолдэ соскользнула со спины серо-солового коня:
- Стойте тихо. Даже не переступайте и не жуйте.
Лошади посмотрели серьезно и насторожились.
В конце лощины - гряда когда-то скатившихся сверху камней. За ней вереск с болиголовом и горный тальник. Оттуда ударил резкий запах грязи, пота и мокрой шерсти.
Четыре ирча, скорчившись спинами друг к другу, торопливо ели что-то, вытаскивая каждый из своего мешка. Нолдэ ощущала под повязкой противный холод, словно там проползла улитка. Четыре и в куче - но спинами друг к другу… Получится?...
Один урод расстался с головой, так и не успев вытащить лапу из пасти. Второй свалился, рассеченный через плечо. Третий повернул плоскую голову к противнику и получил удар в лоб. Четвертый с пронзительным визгом бросился прочь. Альквен настигла его длинным прыжком. В последний момент она повернула меч и обрушила его между рогов плашмя.
Твари надо связать передние лапы. Потом вымыть руки вот в этой лужице, окруженной незабудками. Петлю на короткую шею… По свисту оба коня сбежали вниз и зафыркали над трупами.
- Тебе придется терпеть одного живого, Тельпелоксэ. Я привяжу веревку к твоему седлу. Конечно, можешь разок лягнуть тварь, если она будет орать или пятиться. Но осторожно.
Улитка все ползала по животу выше пупка. Если ирча зарубить, это чувство исчезнет. Сперва казалось, что так рана ощущает взгляды нечисти. Теперь ясно, что достаточно одного их присутствия.
Ирч заворочался, сел и взвыл. Голубое лезвие у носа заставило его замолчать.
- Отвечай, раб, - Альквен старалась произносить слова с приказным харканьем в тоне, как учил Куталион. - Куда шли? Что искали?
- Господин, господин, - заскулил ирч. - Бедные уруки, голодные уруки. Яйца в гнездах искали. Ящериц искали. Тут тепло, на севере холодно, есть нечего…
- Шли наверх, к башням?
- Нет, нет! Нельзя наверх! Злые стрелы с длинных луков. Ящерицы под камнями. Бедные уруки поели и собирались назад. Господин всех убил, а в мешках осталась еда. Пусть господин разрешит взять ее?
- Тебе не нужна еда, раб. Тебя склюют вороны.
Ирч снова панически взвыл и замолк, когда боевой конь заложил уши.
- Господин, не убивай Тархуга! Тархуг смирный, работящий, не вот. Это Уртхак был вор! А Тархуг даже не попросит мяса, будет есть только корни и щавель.
- Куда шли? - Альквен прокашлялась, потому что у нее саднило горло от хакания и рыка. - Разведка?
- Тархуг скажет. Рука Владыки, он велел узнать, сколько воинов на укреплениях. Только посмотреть. Никого не убивать и не ловить в рабы.
- Вернуться? Как вернуться?
- Как ушли, через проход Кипящих Вод.
Альквен даже перестала чувствовать за пазухой улитку. Какой-то проход есть! Невероятное везение свалилось на нее в этой лощине под туманными звездами!
А ирч все продолжал лопотать:
- Рука Владыки велел. Никто не жалел Тархуга. Били, пинали. Тархуг не убивал ваших. Только стерег рабов. Вы побили много войска. Владыка всех выгнал воевать. Даже самок. Даже детенышей. Рабов оставил стеречь… - Альквен не поняла слова. - Только того, с огнем в глазах, стерегут настоящие уруки. И его сына…
- Стой! - нолдэ вскочила. - Кого стерегут настоящие уруки?! Имя!
- Имя? Имя - нет, страшно, не велено знать. Он и в цепях очень страшный. Когда смотрит - больно в спине…
- Ты видел его?
- Тархуг видел. Один… нет, вот, - ирч оттопырил три пальца. - Столько раз. Когда вели с самого низу…
- Довольно! Пойдешь со мной!
- О, господин, не бей, не убивай, не бросай в воду!
- Нужен ты мне. Еще и сыт будешь… А ну, бегом!


Нерданэль с башни увидела рысящего всадника, за лошадьми которого торопливо переставлял короткие ноги ирч. Тварь была привязана длинной веревкой к седлу.
У ворот всадник спешился. Нерданэль поспешила навстречу.
- Зачем ты привела это живьем, Альквен?!
- Он пригодится, леди Нерданэль. Надо поместить его куда-нибудь и накормить. А мне - отмыться. Важные вести, хоть я и не добралась до войска. Но - скажу наедине.
- Хорошо. Веди этого… в подбашенный подвал. Хорошо бы и его отмыть.
- Не получится, - усмехнулся разведчик. - Кроме Белега и меня к нему никто не решится прикоснуться. Но Куталион далеко, а я одна не справлюсь. Пусть сидит такой.
Ирча устроили в верхнем помещении подвала, навалив сухой травы и дав два одеяла. Возле этого ложа Альквен оставила большую миску тушеного мяса, две ковриги и кувшин пива. В столе, как и в умывальнике, ирч не нуждался.


- Почему ты хотела докладывать наедине, Альквен?
Разведчик устало откинулся на скамье:
- Мне невероятно повезло. Этот ирч прибыл из самого логова Бауглира. Вышел из него через какой-то скрытый проход. Я не думаю, что тварь умеет читать карту. Придется заставить его провести разведку к этому проходу. Потому я и не хотела, чтобы кто-нибудь из наших узнал о существовании этого хода. Найдутся такие, что бросятся туда с двумя десятками воинов. А то и вдвоем.
Нерданэль кивнула:
- Если это о близнецах, то ты права.
- И еще: этот ирч видел в Ангамандо Феанаро и Мориофинвэ.
- Рассказывай, - Нерданэль сплела пальцы.
- Рассказать могу мало. Их держат где-то в глубине цитадели. Там есть еще пленники. Тех стерегут какие-то твари, а к Феанаро и Карнистиро приставлена надежная стража. Можно попытаться вытянуть из этого Тархуга - у ирчей, оказывается, есть имена - еще что-нибудь.
- Пойдем к нему, Альквен.
- Сейчас он, наверняка, спит колодой. Через половину звездного круга проснется голодный.


Когда две нолдэ вошли в подвал, ирч вылизывал миску.
- Высокие господа, Тархуг все съел, но не сыт.
- Получишь еще. Говори правду. Это - высокий господин воинов. Он здесь главный, - Альквен показала на Нерданэль.
Ирч с жалобным воем стукнул головой об пол.
- Смешно и неприятно слушать этот хрип, - сказала Махтаниэн, опускаясь на принесенный стул. - Но, главное, ты можешь говорить с ним.
- Говорить - не очень. Не все слова получаются. Вот понимаю его хорошо. О чем спрашивать, леди Нерданэль?
- О Феанаро и сыне.
- Ты, раб. Скажи, тот огненный пленник где заключен?
- В самом низу, господин, в пещере над ледяными водами.
- Чего от него хотят?
- Владыка желает его работы. Тот отказывается, потому что глуп. Владыка обещает еду, почет и многое другое. Надо бы соглашаться. Внизу холодно, тяжелые цепи, злые бичи…
- Конечно, Феанаро не сдастся, - вздохнула Нерданэль. - Спроси о Морио.
- Сын того пленника там же?
- Вместе. В одном каземате. Только приковали к разным стенам. Он глупый. Говорит обидные слова. Владыка сердится, Рука владыки сердится, велят бить, а он все равно говорит назло. Когда бьют, надо плакать и просить прощения, а то не перестанут бить.
- От прохода Кипящих Вод далеко до той пещеры?
- Один раз надо поесть.
Нолдэ переглянулись.
- Примерно полкруга света, Альквен?
- Трудно сказать. Этот ирч готов глотать пищу непрерывно. Как часто дают еду в крепости… Владыки?
- Плохо дают, мало. Высокие господа кормят хорошо, - ирч льстиво оскалился. - Четыре раза уже дали.
- Не пойму я их счет времени. Раб, от урочища, где тебя поймали до башни - ближе или дальше?
- Ближе, господин. Там два раза постольку и еще немного.
- Двадцать верст с небольшим.
- Пойдем отсюда, - Нерданэль поднялась со стула.
Выйдя из подвала, они постояли на площадке, вдыхая прохладный горный ветер.
- Тебе придется снова говорить с этим, Альквен. Перворожденные полагают, что ирчи произошли от пленных Эльдар, после того, как Отступник исказил их существо. Но мне теперь в это не верится. Даже в кошке, не говоря уж о лошадях и собаках, мысль движется сильнее, чем в этом существе.
- Не могу представить себе такого насилия и обмана, чтоб превратить эльда в нечто, подобное Тархугу. И ты, Нерданэль, и я, и любой из наших воинов скорее покинут светлый мир, чем приучатся думать и поступать, как ирч.


- Ну, успел ты бросить нужные мысли в головы рвани, которую решил выпустить в подарок пришельцам?
- Не знаю, как, но рабы наловчились обмениваться известиями без моего участия. Так что они сами позаботились узнать всю правду о Феанаро, нолдор и потворствующим им Аманским сидельцам. И я решил отпустить в разное время по десятку пленных. Пусть каждая такая шайка считает свое знание важнейшим и уникальным. Тем вернее рассеется оно по стране. И меньше вероятности, что будет обсуждаться. Ужасные новости должны бежать из головы в голову подобно степному пожару, чтобы никто не успел задуматься над ними. Кое-кто уже помчался на восток, к Семи рекам. Другие нырнули в заросли за нагорьями, третьи без оглядки бросились на юг в надежде разыскать там уцелевших. Пожар начнется сразу со всех сторон, мой Владыка!


Белег вел маленькую дружину очень осмотрительно. Всадники старались не задерживаться на открытых местах, все время прижимаясь к опушкам лесов.
- Все же нам придется забрать севернее, - сказал разведчик после ночевки между сырыми оврагами. - Гелион вспух от паводка, его не переплыть даже вашим сильным коням. Вода отчасти друг нам, потому что пугает нечисть. Но половодья на на большой реке вы еще не видели. Напротив Аскара в это время не разглядишь другого берега, а нынешняя весна такая стремительная.
- Крюк сильно затянет наш путь, - заметил Макалаурэ.
- Тонуть я не согласен, - бросил Туракано. - Лорд Белег знает здешние дороги лучше всех - пусть он и решает.
- Выше по реке в восьми звездных кругах пути есть брод, по которому от века переходили реку не только мы, но и гонхиррим. Сейчас он тоже залит. Но выше него вода спокойнее.
- А вокруг толпятся ирчи, - недовольно произнес Куруфинвэ.
- Выбора нет, - Финдарато посмотрел в набухшее дождем небо. - Нам надо быть на той стороне. Я за путь к броду.
- Я согласен, - кивнул Макалаурэ. - Ирчей постараемся миновать.
- Как хотите, - Туракано передернул плечами. - Но лучше было бы построить пару плотов.
- Из сырого дерева? - усмехнулся Куруфинвэ.
- И оказаться на десять лиг южнее того места, где начали переправу, - добавил Белег.
Скоро леса на пути стали густыми, едва проходимыми для конных. Дориатец, видно, держал в памяти чуть ли не каждый овраг и все время ухитрялся найти тропу. Серый туман лежал, не колышась, между древними деревьями.
- Какие печальные места! - не удержавшись, вздохнул Макалаурэ.
- Когда-то они были просто таинственными, - отозвался Куталион. - Недалеко отсюда наши земли, что некогда звались Огражденным королевством… Ныне здесь пустынно. Но деревья отзываются мне, не забыли. Они не слышат нечисти, и мы можем ехать спокойно.
Одолев поросшую редкими перелесками равнину, дружина приблизилась к тесному строю гигантских вязов.
- Нан-Эльмот зовем мы этот лес, - повернувшись к нолдор, сказал Белег. - В нем наш король Элу встретил Мелиан. Чары королевы еще лежат здесь, тварь избегает этого места. Нан-Эльмот глух, но в нем есть тропы. Они сократят и облегчат наш путь.
Расположившиеся у костра Эльдар чувствовали разлитый вокруг мечтательный покой. Лес помнил что-то прекрасное и старался вопреки бедам удержать его в себе.
- Вы трудно жили здесь, лорд Белег, - начал раздумчиво Финдарато. - Во тьме, среди холода и опасных тварей…
- Одиннадцать лоа назад Белерианд едва не был опустошен, - спокойно сказал разведчик. - Бауглир, вернувшись из Заморья, обрушился на Кирдана и лесных авари. Битва произошла в тех степях, которые мы недавно пересекли. В ней пала треть дружины короля Элу и больше половины лайквэнди. Города Фаласа оказались осаждены… Да и прежде, когда Враг сидел на цепи у Хранителя Намо, ирчи не давали нам жить спокойно.
- Почему же вы не отправились вслед за остальными в Аман? Кирдан смог бы перевезти вас.
- Почему? - Белег сучком поворошил огонь. - Нам нравились эти земли.
- Нравилась война? - удивился Туракано.
- Может быть, не вернись Бауглир, мы постепенно собрались бы с силами и очистили землю… А проще, скажу о себе. Мне скучно жить на месте. Хотел бы сплавать к вам, увидеть ваши Тирион и Валмар и все, что за Морем. Еще больше хотел бы перейти Эрэд-Луин и посмотреть, что за ними. В Походе мы видели ничтожную часть мира на Востоке. А ведь там огромные пространства! Немыслимое количество неведомого нам! И подумалось: в Аман я все равно попаду, когда однажды не сумею отбиться от твари. Пока же хожу по земле - почему бы не посмотреть ее всю?
- Ты прав, лорд Белег! - засмеялся Финдарато. - Просто мучительно знать, что на свете есть нечто, тебе не ведомое. Еще сильнее согласятся с тобой Феанарионы.
Куруфинвэ кивнул:
- Непонятное - оно как вызов. Смотрит с усмешкой: "Ну, сумеешь меня одолеть?!".
- Если встретишь гору - просто обязан на нее взобраться, - согласился Макалаурэ. - Нам в Тирионе все чаще приходила мысль о Темных землях. Не случись несчастья, мы бы все равно когда-нибудь отправились к вам. Хотя бы просто посмотреть, как вы тут живете.
- Что же, - Белег поднял взгляд на темные вершины. - Ваши корабли пристали бы в Фаласе, король Эллу принимал бы внуков своего друга в покоях Менегрота… А король Андрота дал бы вам стражу до Эрэд-Луин. Но судьба мира сложилась вот так, что к западу от нас на месте дубрав торчат обгорелые стволы, и ворота пещерного города ржавеют, сорванные с петель.
- Валар сильно ошиблись, выпустив Мелькора из Мандоса! - бросил Куруфинвэ.
- Жизнь похожа на дорогу, на которой на каждом шагу перекресток, - продолжал Белег. - Пойти сразу двумя дорогами невозможно, а повернув, даже не узнаешь, что ждало на отвергнутом пути. И вернуться назад нельзя: пройденный путь осыпается, как ледяной карниз. Пытаюсь представить себе, каким бы я стал, не задержись король Эллу в Нан-Эльмоте…
- Наверное, ты соперничал бы с нашим братом Туркофинвэ в искусстве охоты и исседовал бы тенистые земли Аватара. И тебя не держала бы на месте обязанность охранять границы, - предположил Туракано.
- Может быть.
- А доведись нам родиться в Темных землях, мы с самого начала стали бы воинами, - добавил Макалаурэ. - Вот и заглянули за поворот, который миновали.
- Но не сможем рассмотреть всех извивов тропы, - возразил Белег. - Наши народы прожили врозь долго - даже языки начали сильно различаться. И так же разошлись мысли и обычаи. По сравнению с нами вы совсем другие.
- В чем же отличие? - заинтересованно обернулся Финдарато.
- Жизнь заставила нас принять много условных правил и жестко следовать им. Вы жили безопасно, свободно и потому проще. Скажем, я не могу себе представить, чтобы два наших вождя без конца препирались по любому поводу, как лорд Тургон и лорд Куруфин…
Туракано покраснел. Куруфинвэ резко поднял голову с расстеленного плаща:
- Нельзя же не высказывать своего мнения о делах, особенно вождю!
- А зачем ко мнению о деле присоединять мнения друг о друге? - насмешливо поинтересовался синда.
Оба нолдо фыркнули, но сдержались.
- Вот и получается, что мы, синдар и нолдор, снова знакомимся и видим друг друга со стороны.
- Что же ты рассмотрел в нас, лорд Белег? - язвительно поинтересовался Куруфинвэ.
- Вы жаждете нового более всех народов. Иной раз даже опрометчиво предпочитаете новизну привычному. Вы сходны с гонхиррим, ценя творения своих рук выше творений самого мироздания. Возможно, такова ваша роль в Арде: переустраивать ее по своему разумению. Лорд Гонфин сказал: "Если есть гора - на нее надо взойти". Лорд Куруфин, наверное, полагает, что гору надо пробить туннелем.
Куруфинвэ нехотя улыбнулся:
- Мой брат Морфин захотел бы ее снести, если она показалась бы ему помехой. Или просто некрасивой.
- И Бауглир для вас - вот такая черная вредная гора.
- Нет! - Куруфинвэ даже встал на колени. - Он причинил нам ужасный вред, нанес оскорбление. В его руках наши отец и брат!
- Враг не раз захватывал пленных из числа короля Эллу. Никто не призвал нас идти штурмовать Ангбанд для их спасения. Королева воздвигла Завесу для защиты. Гору мы предпочли обойти.
- У вас было слишком мало сил? - спросил Финдарато.
- Нас было куда больше, чем вас, приплывших в Эгларест.
- Полагаешь: мы не одолеем этого вашего Бауглира? - нахмурился Туракано.
- Полагаю - мы вместе покончим с ним… А потом вы можете забрать его себе, потому что он не "наш", а ничейный!
Синда рассмеялся, нолдор тоже.
- Нет уж, у нас он побыл и больше не нужен! - Финдарато взмахнул рукой, словно отгоняя комара. - Мы тоже сыты его соседством!
- Феанаро, когда вернется из плена, найдет способ вышвырнуть его туда, откуда он явился, - подал голос один из заканчивавших ужин дружинников.
- Может, он сумеет сделать это прямо в крепости Отступника! - фыркнул другой. - Представляете: мы врываемся в Ангамандо - а там никого, только ветер холодный, как на большой высоте!
Кони перестали пастись, прислушиваясь к такому неожиданному здесь громкому смеху.


- Ты продолжаешь упрямиться, Феанаро? - черный майа сложил руки на груди. - На что ты надеешься? Что Сидящие в Амане вдруг решатся покинуть свое безмятежное царство и двинуться с новой войной? Неужто ты полагаешь, что так дорог им? А в Тирионе многие вздохнули с облегчением, когда ты исчез. И первый из них - твой сводный брат. Он только и мечтал, чтоб ты пропал хоть на время. Скажем, застрял у Мандоса. Теперь же он просто счастлив, унаследовав корону нолдор. Некому более оспаривать его первенство в Заморье.
- Ты так долго не появлялся потому, что сочинял эту речь? - Карнистиро отбросил со лба спутанные волосы.
- Молчи! Я говорю с твоим отцом!
- Напрасно перемешиваешь воздух, - глядя в сторону, произнес Феанаро.
- Гордые прекрасные нолдор презирают меня? Конечно, что им какой-то майа, если они беседовали с Великими! Но Валар далеко, а Артано, прозванный здешними трусливыми синдар Гортхауром, близко. Сейчас он докажет вам это.
Майа хлопнул в ладоши:
- Мне кажется, что наши высокие гости еще недостаточно хорошо устроены, - сказал он, не глядя на вбежавших уруков. - Возьмите их, сдерите эти рваные тряпки, обстригите наголо и хорошенько вымажьте илом глубинных озер. Потом - на лед! Семь раз звезды совершат круг в небе, прежде чем я снова приду к вам. Полагаю, вы будете ждать меня с нетерпением.


В чаще Нан-Эльмота действительно нашлись тропы. Кони ступали по ним след в след, отмахивая головами нависшие ветви.
- Кто-то следит за нами, - тихо сказал Белег Макалаурэ. - Не ирчи, не темная тварь. Но мысли его недоверчивы и недобры.
- Кто были здешние обитатели?
- Здесь жил с немногими помощниками кузнец Эол. Он странный. Насколько мне известно, в Походе он почему-то отстал от вас, голодрим. После долгих скитаний он попросил у нашего короля разрешения поселиться в этом лесу. Никто никогда не бывал у него в гостях, и жилище его скрыто. И сам Эол считанные разы появлялся в Дориате. Знаем, что он дружит с гонхиррим из города, называемого нами Ногрод.
- Что же, если захочет, он сам подойдет к нам. Мы ему навязываться не собираемся.
Настороженное внимание провожало дружину целый звездный круг. Когда всадники переправились через илистую заросшую речку, наблюдатель исчез. А в густом ельнике через семь верст пути чужое присутствие ощутил Туракано.
- Не так уж пустынен этот лес, лорд Белег!
Синда покачал головой:
- Какие-нибудь беглецы. Все уцелевшие ушли из Дориата со мной, не умеющих сражаться увела королева. Если кто-то еще сумел убежать от орды, он может укрываться здесь.
Впереди открылась сырая пустошь, за ней начинался нечастый березняк. Белег остановился:
- Тут был кто-то знакомый мне! Недавно - всего один звездный круг назад. Остановимся на сухом месте - все равно подошло время отдыха - а я попробую пройти следом, который чувствую.
- Только возьми с собой пятерых дружинников, - распорядился Туракано. - И вернись к ужину. Мы не можем медлить в пути.
Разведчик соскользнул со спины лошади и растворился в кустарнике.
- Поскольку очередь хозяйничать сегодня твоя, Туракано, мы пойдем что-нибудь добудем, - Финдарато натянул лук.
- Зачем идти далеко, если над болотом на юге то и дело взлетают селезни? - возразил Куруфинвэ.
- Ну и иди туда, а мы попробуем добыть зверя посущественнее, - Макалаурэ тоже взял лук.
С ними отправились несколько дружинников. Туракано разослал по опушкам часовых.


С деревьев на внуков Финвэ поглядывали беспокойные белки, впереди шмыгнула лисица. Но встреченные под дикими яблонями оленьи следы оказались старыми, высохшими.
- Здесь мы ничего не добудем. Вон там, впереди, я вижу кроны вязов, - Макалаурэ махнул рукой в сторону осиновой заросли. - Значит, близко речка или ручей. Звери не минуют водопоев. Давай пройдем туда берегом оврага. А наши лучники пусть останутся здесь и постараются перехватить оленя, если мы его спугнем.
- А если там пасутся кабаны, то стрелами сверху добудем пару подсвинков, - согласился Финдарато.
Гребень овражного склона становился все круче. Осинки сменила густая поросль молодых лип, под ногами почти исчезла трава. Воздух вокруг стал густым и влажным. Но зато попались отпечатки маленьких копыт - совсем недавно здесь пробегал табунок косуль. Нолдор пошли вперед еще осторожнее…
Макалаурэ вскрикнул - из его левого плеча торчало оперенное древко. Финдарато метнулся к нему, оседающему на колени. В тот же миг на него свалилось что-то легкое, но плотное, и сильный удар по голове вышиб сознание.


Куруфинвэ бросил на траву связку из пяти селезней.
- Немного, - заметил Туракано. Надеюсь, твоему брату с Ингалаурэ удастся притащить что-то более сытное. И пора бы им уже возвращаться.
Но из лесу появились двое дружинников:
- Лорд Туракано, лорд Куруфинвэ, несчастье! - Финдарато и Канофинвэ исчезли! Мы искали их… никаких следов, только несколько капель крови на траве!
Все кинулись в ту сторону, куда недавно ушли охотники на оленей.
Белег оказался среди них неожиданно. К нему сразу подбежал Туракано:
- Лорд Белег!..
- Я слышал. Ирчи здесь не побывали - ни одна травинка не смята. И держится в воздухе что-то знакомое…
- Вроде того следа, по которому ты ушел от нас?
- Да. Тот вывел меня к реке…
Синда вдруг скользнул вниз по склону к недалекой воде.
- Здесь причаливали две лодки. Потом приплывшие на них положили в них что-то и оттолкнулись от берега шестами: вот вмятины от двух килей, а вот и ямки.
- Кто мог быть в этих лодках? - требовательно спросил Куруфинвэ.
- Вся тварь Бауглира боится воды. Гонхиррим предпочитают броды или плоты. Кроме того, подгорное племя натоптало бы тут хуже кабанов… И кровь на траве… Квенди напали на квенди? Немыслимо!
Белег сел на корень ивы, обхватив голову руками.
- А этот… Эол из Нан-Эльмота?
- Зачем ему это делать?!
- Надо идти, искать братьев…
- Где? - Туракано со злобой пнул нарост на стволе вяза. - Куда могли поплыть эти лодки? Где здесь еще есть укрытия?
- Не знаю, лорд Туракано. Небольшой группе укрытием может быть любой овраг. А Нан-Эльмот велик.
- Мы же должны выполнить приказ лорда Нолофинвэ и дойти до городов гонхиррим. Время не ждет… Что посоветуешь, лорд Белег?
- Я останусь с моей дружиной и обыщу берега этой речушки, а вы идите дальше, - заявил Куруфинвэ.
- Эта река - приток Ароса, который впадает в Сирион. Путь по берегу через месяц выведет тебя к Морю, лорд Куруфин. С десятком лучников ты будешь обыскивать берега многие лоа.
- Сперва отец, потом Морио… Теперь Кано и Ингалаурэ - ранены, похищены!.. Лорд Белег, может так случиться, что кто-то из ваших, совсем утратив силу духа, пошел на службу к Бауглиру?!
Разведчик бросил на Куруфинвэ молниеносный взгляд исподлобья. Потом медленно встал и произнес:
- Этого случиться не могло.
Помолчав, он продолжил уже спокойно:
- Дом Эола я найти смогу, хотя на это уйдет много времени. Как ни силен он в создании мороков, я разгадаю их. Но все же полагаю, что кузнец из Нан-Эльмота здесь ни при чем. До Эрэд-Луин нам осталась треть пути. Лорд Голфин ждет нашего возвращения с вестями. Переговоры с гонхиррим - не быстрое дело.
- Что же делать? - Куруфинвэ смотрел в темную воду.
- Надо ехать дальше. - Туракано отшвырнул горсть листвы. - Твое мнение, лорд Белег?
- Ехать и спешить. Возможно, на западе уже идет битва.
- А как же… - Куруфинвэ физически ощутил свое бессилие перед окружающими их неведомыми пространствами.
- Лорд Куруфинвэ, - шагнул ближе дружинник. - Мы останемся и постараемся найти наших лордов.
- Вы найдете здесь гибель, а нас оставите без помощи, - возразил Туракано. - Нас и так слишком мало.
- Мы присягали нашим лордам!
- Вы еще присягали Тириону и знамени Нолофинвэ.
Уже садясь на коня, Куруфинвэ бросил на двоюродного брата неприязненный взгляд:
- Тебе хорошо! А моя мать ждет в башнях над частоколами нас всех!


Финдарато очнулся в полной темноте. Он не сразу понял, что глаза его завязаны толстой тканью. Рядом мирно плескалась вода, принимая в себя гребущие лопасти. Пахло тиной, гниющими растениями, болотными цветами.
Лодка ткнулась в берег. Его подхватили две пары рук. К запаху стоячей воды примешалась сырая земля и запах горящего камыша.
Рядом кто-то произнес несколько отрывистых слов, и повязку с глаз небрежно сорвали. Над Финдарато был земляной потолок с бахромой высохших корней, по которому прыгали отсветы слабого костерка.
Финдарато рывком сел, почувствовав, как в запястья впилась веревка. Вокруг него было несколько Эльдар, светловолосых, как Куталион. Только головы у них были коротко и неровно острижены. Арафинвион, несмотря на растерянность, уже заметил, что одежда пяти сидящих в пещерке залатана кусками ткани разного цвета и фактуры, вместо поясов веревки, ноги у большинства босы.
- Кто вы? - спросил он, вкладывая в слова всю силу желания быть понятым.
Один из Эльдар хмуро глянул в упор. Глаза его походили на отблеск Тельпериона в водопаде.
- А кто ты? - спросил эльда, сглатывая окончания слов.
- Имя мое Финдарато, по отцу Арафинвион.
- А того, кто был с тобой?
- Канофинвэ Феанарион, известный в Валиноре как Омэнаро.
Эльдар переглянулись. Тот, в котором Финдарато признал вождя, задал стоящему у входа быстрый вопрос. Тот ответил. Нолдо вроде бы разобрал "много крови" и "сейчас приведем".
- Что с моим спутником?
- Он долго сопротивлялся и разбередил рану.
- Зачем стреляли в нас, зачем схватили?
Предводитель холодно усмехнулся.
Макалаурэ втащили в пещерку под локти. Правая рука Линдира была привязана к поясу, левая бессильно висела. - Зачем вы напали на нас? - резко спросил он.
- Назовись, черноволосый пришелец, - жестко велел предводитель.
- Канофинвэ назвал меня отец.
- Как же его имя?
- Куруфинвэ Феанаро.
- Феанаро? Феанор?.. Сядь на пол, пришелец, потолок слишком низок. Значит, Феанор - твой отец… А не в родстве ли ты с этим золотоволосым?
- Наши отцы - братья.
Предводитель снова усмехнулся и отдал короткий приказ. Нолдор подняли с пола.
Их отвели шагов за сто от входа в пещерку и усадили на сухую траву под земляным карнизом. Над речкой держался туман. Скоро оба продрогли, затекли стянутые веревками руки. Стороживший их синда время от времени поглядывал с холодной ненавистью.
- Кто они такие и за что нас так?
- Куталион говорил о лесных жителях, разбежавшихся от Бауглира, - глядя на стража, сказал Макалаурэ. - Похоже, это они и есть, совсем одичавшие в скитаниях. А за что нас так ненавидят?.. понять не в силах.
Часовой прислушивался к их разговору и делался все беспокойнее. Сам он сидел, завернувшись в кусок какой-то истрепанной ткани и тоже мерз, но огня разводить не собирался.
Прошло много времени, пожалуй, половина круга света. Из пещерки синда принес часовому глиняную лепную миску с чем-то горячим и пахнущим рыбой. Тот выпил отвар через край, гущу отправил в рот палочками, сполоснул посуду и вернул принесшему.
Нолдор были голодны, подкольчужники плохо грели в этом сыром месте. Но пропросить чего-нибудь у этого лучника, глаза которого напоминали острия копий, было немыслимо.
- Нас везли по реке - следа не осталось.
- Надеюсь, Куруфинвэ не мечется по лесу в поисках, а ведет дружину на восток.
- Вряд ли твой брат откажется от попыток нас найти. Как бы не поссорились они с Туракано и не отправились в разные стороны…
- Не пойму только: нас схватили, чтобы держать голодными в этой сырости? Проще было бы застрелить на месте.
Время все тянулось. Наконец, часовой вспомнил о веревках на руках пленников. Он распутал узлы, предоставив тем самостоятельно восстанавливать кровообращение. От боли обоим нолдор стало жарко. А еще через полчаса их снова связали. Часовой сменился, новый успел продрогнуть и выпить принесенного травяного отвара, когда о пленных вспомнили. Двое с самодельными ореховыми луками проводили их в пещерку.
Обоих нолдор передернула крупная дрожь - костерок вс же согревал воздух в подземелье.
Предводитель сидел у дальней стены.
- Вы ответите на мои вопросы, пришельцы. Потом я решу, что с вами делать. Возможно ли получить хоть какую-то пользу от ваших жизней.
- А потом ты ответишь на наши вопросы? - спросил Макалаурэ.
- Вряд ли в этом будет нужда. Куда вы ехали?
- К Эрэд-Луин, - ответил Макалаурэ.
- Зачем?
- Лорд Нолофинвэ послал нас в города Подгорного племени, чтобы заключить с ними союз.
- Где больше всего скопилось ваших воинов?
- В Эгларесте и Бритомбаре заслоны. Созданы укрепления на восточных склонах Эрэд-Ветрин. Главные же силы стоят севернее болот, из которых берет начало Сирион.
- Сколько же вас приплыло?
- Зачем ты спрашиваешь это? - Макалаурэ вскинул голову. - Ты словно собрался воевать с нами!
- Это вы воюете с нами! - предводитель отшвырнул стебель камыша. - Вам обещаны земли Белерианда за службу Бауглиру!
Макалаурэ просто задохнулся. Финдарато сумел произнести:
- Как?!..
- И если Дориат опустошен пожарами, то окрестные леса целы. Ими обещался наделить вас Насильник?
- Я не знаю твоего имени, - Макалаурэ качнул головой. - Но назвал бы Безумным за такие речи. Может, ты недавно был ранен отравленной стрелой? Ляг и усни, а с нами пусть говорит владеющий рассудком!
Синда смотрел со злой иронией:
- Я был ранен несколько раз. Но с тех пор прошло достаточно времени. И более реальность с бредом я не путаю. Я был в плену в Ангбанде и видел твоих отца и брата за столом среди прислужников Бауглира!
- Ты видел Феанаро и Морио?! - рванулся к нему Макалаурэ.
- Нарядные и сытые, сидели они в креслах рядом с Гортхауром, а мы, скованные цепями, стояли у дверей.
- Мы сидим рядом с тобой, - вдруг усмехнулся Финдарато. - Но за одним ли столом? Наши-то руки связаны!
- Да! - Макалаурэ оттолкнулся от земляной стены. - Были ли они действительно свободны или - как мы сейчас?!
- Их рук я не видел. Но слышал, как Гортхаур именовал Феанора союзником. Да и кем еще быть беглецу от Валар?
- Постой! Феанаро не бежал, а был схвачен, как и мы. И нолдор пришли для его спасения, возвращения похищенного сокровища и мести!
Синда помолчал, переводя взгляд с одного на другого:
- Кто же из нас во власти иллюзий?
- Кано, давай расскажем все по порядку?
- Пусть сперва прикажет развязать нас. Мне веревка не так уж мешает, но я ничего не скажу, пока спутан ею.
- Стоит ли мне вообще слушать вас?
- Стоит! Кано, я буду говорить и связанный - пусть! Бауглир нас всех снова оболгал. Что перед истиной какая-то веревка!.. Феанаро был похищен, когда искал рудные жилы далеко от своего дома. Кано и его братья разыскивали своего отца и обнаружили бесспорные доказательства: похитителем был тот, кого раньше называли Мелькором! Но Отступник совершил еще многое против Эльдар. Наши земли освещали два дерева…
- Я знаю, - кивнул синда. - Жаркое златоцветное и серебристое.
- Феанаро сумел живой заключить росу Древ в кристаллы. Они не давали покоя Мелькору, желавшему тьмы повсюду. И Отступник уничтожил Древа, а потом украл последний Свет вместе с камнями. Король Финвэ пытался препятствовать ему…
- Финвэ? Фенну? - синда приподнялся. - Он ныне король?
- Мы оставили нашего деда на грани жизни и смерти, - вздохнул Макалаурэ. - Может быть, за это время он сумел перебороть оставшийся в ране яд.
- Вы - внуки Фенну?! Феанор - его сын?!
- Да, - пытливо вглядываясь в синда, сказал Финдарато. - Три сына и две дочери у короля. Мы и повели народ на того, кого вы прозвали Бауглиром. Верховным лордом похода стал Нолофинвэ. Он собирает на битву всех, кто имеет силы и решимость.
- Как же рядом с Феанором оказался его сын? Он тоже был похищен?
Макалаурэ качнул головой:
- Как оказался в Ангамандо Мориофинвэ, известно только ему самому. Знаем лишь, что он пытался придти на помощь отцу… очертя голову, как всегда.
- Фенну тяжко ранен, над Валинором тьма, и вы пришли вернуть Свет… А что же Валар?
- Они обещали нам помощь. Мы чувствуем ее в теплых ветрах, оборвавших зиму. Иаванна послала на защиту наших кораблей своих журавлей, а Манвэ - орлов. Когда мы пойдем на Ангамандо, возможно, помощь станет явственнее, - сказал Финдарато. - Валар опасаются своей мощи. Они не хотят разрушать Эндорэ.
- Вы многое открыли мне, пришельцы…
- И ты веришь нам? - Макалаурэ нетерпеливо приподнялся.
- Не могу не верить.
- Тогда развяжи нас!
Синда вытащил из лубяных ножен широкий черный кинжал и полоснул по веревкам.
- Слушайте же: Фенну, ваш дед и король, был моим другом в Походе. Я Эллу, по-старинному Эльвэ, и прежде был королем Дориата. Когда Гортхаур сокрушил Завесу, я повел в бой дружину. Мы были разбиты. Двенадцать беглецов из Ангбанда - все, что осталось от нашего народа. Остальные погибли, в том числе моя жена и дочь…

- Ты ошибаешься, король синдар! - воскликнул Макалаурэ, растирая запястье о колено. - Белег Куталион с пограничниками сумел собрать уцелевших и охранить в дебрях. Королева Мелиан с народом сейчас у Новэ-Киръатано на Баларе. А воины встали вместе с нами на равнине за топями.
- Вы видели моих жену и дочь? - Эльвэ приподнялся со своего камышового сидения.
- Нет. Никто из нас не был на Баларе. Но Белег сам проводил туда тех, кто скрывался в пещерах у Нарога.
- Где сейчас Куталион?
- Он ведет наше посольство в города гонхиррим… точнее, то, что от посольства осталось, - горько усмехнулся Макалаурэ.
Один из стражей быстро заговорил с королем. В его речи нолдор уловили слова "Куталион" и "Нан-Эльмот".
- Моим воинам показалось, что они услышали Белега в чащах Нан-Эльмота. Но его присутствие показалось мне невозможным, и я запретил идти по этому следу. Оказывается, они не заблуждались. Мы вместе с вами отправимся к Кирдану. По рекам это будет безопасно.
- Нет, король, - качнул головой Финдарато. - Верховный лорд похода поручил нам договориться с королями Подгорного народа. Мы догоним нашу дружину и выполним приказ.
- Приречье Гелиона у Сарн-Атрада забито ирчами, как горшок из-под меда - муравьями. Вы просто сгинете там.
- И все же попробуем пройти, - Финдарато переглянулся с Макалаурэ.
- С двумя луками и двумя ножами? Я даже не могу дать вам провожатого. Мы сами почти безоружны, не считая нескольких кинжалов, отобранных у стражи при побеге.
- Верните нас на то место, где схватили. Мы сумеем окликнуть наших братьев или почувствовать их след.


Синдар попрощались с валинорцами у прибрежных вязов, столкнули лодки и исчезли за спускающимися к воде ивами.
- Эти беглецы были бы плохими спутниками, - согласился с невысказанным мнением Феанариона Финдарато. - Слишком измучены пленом и отчаянием, что внушила им ложь Бауглира. А нам надо спешить.
- Я не Тиелкормо, конечно, но след Куруфинвэ чувствую. Давай попробуем позвать наших коней.
- А сами - вперед, через эту речушку, вон туда, к березовым рощам.


Почему-то вода чем холоднее, тем кажется тяжелее. Капли ее с толстых сосулек на потолке пещеры щелками по мелким лужицам, как металлические шарики. Над источенной водами поверхностью ледника стоял слой плотного тумана.
- Лед - это вода, застывшая в беспамятстве, - почти про себя произнес Феанаро. - Туман - дремлющая и грезящая. Наверное, облака - вода, пробуждающаяся для действий.
Карнистиро изо всех сил натянул цепь и зачерпнул горсть из ледяного ручейка:
- Хочешь пить?
- Спасибо, сейчас не хочу… - Но эта вода течет, значит, живет. Можешь услышать ее, Морио?
Карнистиро опустил кончики пальцев в ручеек. Его руку скоро сковало холодом, но он терпел…
- Город у Моря, разрушенный, но в бухте - корабли! Башни на утесах, а на них наши знамена!
Феанаро стиснул руку сына:
- Мы не зря надеялись - нолдор все же пришли. Тьма Моргота будет развеяна.
- Поблизости ни одного камня, чтобы продолжать перетирать цепь…
- Моргот еще потребует нас наверх и снова усадит в каменную клетку. Больше не студи руку. Придвинься ближе. Может, эта вода все же где-то вырывается на волю. Она донесет весть о нас.


Финдарато сжался на толстой хвойной подстилке, стараясь согреться. Нолдор окатило весенним дождем прежде, чем они нашли укрытие. Теперь ель надежно защищала их от толстых водяных струй, но тепла дать не могла.
- Белег ведет дружину быстро, - заметил Макалаурэ, тоже прижавшийся к шершавому стволу. - Большая река уже рядом, а след не становится свежее.
- Ну и дойдем по нему. Нельзя же оставить Туракано и Куруфинвэ один на один.
- Напрасно ты полагаешь их такими глупыми!
- Глупые - не то слово. Самоуверенные в равной степени. Да еще соперники.
- Почему же мы с тобой не соперничаем? - Макалаурэ глянул с иронией.
- А в чем нам спорить? Ты - Линдир, Пламенная Песнь, а я…
- Напрасно замолчал. Ты звался в Тирионе Лаурэкалэ. Здесь наверняка получишь еще одно имя. А Куруфинвэ невозможно желать большего, зато каждый день приходится доказывать, что своего имени он достоин. Это нелегкая судьба.
- Оттого он и взъерошивается то и дело? - Финдарато качнул головой. - Тогда я начинаю понимать и Карнистиро. Этому кажется, что он совсем уж никакой по сравнению с вами - остальными.
- Морио?.. Ты видел перистую мимозу, которая поджимает листочки, когда к ней прикоснутся? Морио - такая мимоза, случайно выросшая возле дороги и от отчаяния обзаведшаяся колючками.
- Заноза - и мимоза? Странное растение… И он сейчас в страшном плену.
- Да. Мы не можем услышать ни его, ни отца. Это, наверное, и к лучшему. Иначе - не смогли бы обуздывать гнев и печаль разумом, и нас следовало бы силой удерживать в Валиноре.
- Дождь ослабевает. Пусть трава немного обсохнет, тогда и пойдем дальше.


Нолдор замерли: с поляны за оврагом до них доносились разноголосый вой и рев крупного зверя. Стрелы уперлись пятками в тетивы.
Большой бурый медведь, пятясь, отмахивался лапами от трех волкоподобных тварей. Второй медведь, поменьше, отбивался от двух, стоя спиной к большой яблоне. На опушке поодаль радостно визжали и хлопали себя по бокам четыре ирча.
Нолдор переглянулись и взяли на прицел ирчей.
Волкоподобные услышали щелчки тетивы. Два бросились на Эльдар и шлепнулись боком в молодые травы. В это время медведица изловчилась ударом лапы переломить хребет одному из своих противников. Второй завертелся со стрелой в боку. Финдарато свалил одного за другим осаждавших молодого медведя. Медведица, не тратя времени на подбитую тварь, со всех четырех бросилась на уцелевшего ирча и снесла ему полчерепа. Прошлогодний медвежонок, испуганно поскуливая, бросился к матери. Та встретила его оплеухой и заставила развернуться мордой к двум стрелкам.
- Мы вместе дрались - неужели нападем на тебя? - весело крикнул Финдарато.
Наморщенная морда зверя разгладилась. С яблони неуклюже сползли два медвежонка величиной с рысь, плюхнулись толстыми задами на землю и заголосили. Мать шлепками подняла их на ноги и отправила следом за пустившимся прочь старшим. Уходя с поляны, она погрозила нолдор лапой.
- Славно она сражалась, - улыбнулся Макалаурэ. - Но без нас не отбилась бы. Соберем стрелы.
- Ирчей не могло быть только четверо. Остальные бродят поблизости. Надо скорее уходить…
С треском вынеслись из кустов два коня - золотистый и чисто-белый. Всхрапнув над трупами тварей, они обежали поляну и уткнулись носами в плечи своих всадников.
Оттолкнув ласкающегося коня, Финдарато пососал разбитую губу. Макалаурэ выбрался из травы:
- Понимаю, что ты соскучилась по мне, Лоссэрильдэ. Но так и убить можно!
Нолдор не успели отъехать от места медвежьей битвы, как навстречу им выбежала мышастая лошадка.
- Лорд Белег!
- Когда ваши кони заволновались, я понял, что вы зовете их. Угнаться за ними не надеялся, и привязал твою кобылу, лорд Канофинвэ, к своему седлу. Но она перегрызла веревку не хуже собаки.
- Надо скорее уходить отсюда. Тут неподалеку ирчи и ангбандскоие волки охотились на медведей.
- Надо посмотреть, что за ирчи.
От волков остались чуть прикрытые мертвой шерстью остовы. Над ирчами кружились мухи.
- Это что-то вроде разведки Бауглира. На гаурах они ездят верхом.
- Где Отступник разводит такую громадную породу волков? - спросил Макалаурэ.
- Гауры - не волки. Наверное, из волков он их делает. Из мертвых. Видите: трупы рассыпались, словно пролежали год? Их укус ядовит.
- Плохо: медведицу они порвали.
- Медведи выносливы к ядам. Они и змей не боятся. А гауров, как и ирчей, ненавидит все живое. Когда-то я видел схватку волчьей стаи с бандой гауров. Вот в этих же местах. Лесные волки бились насмерть и не отступили, пока не покончили с нечистью. У волков даже есть слово, означающее гаура. Услышав его в песне-оповещении, стаи прячут щенков подальше в норы и собираются для обороны. Там, где обитает сильная стая, можно ходить без опаски: ни гауров, ни ирчей они к себе не подпускают. За Сарн-Атрадом мы по таким местам и поедем. Но сперва скажите: где вы пропадали и кто на вас напал?
- Лорд Белег, нас схватили дружинники твоего короля, - испытующе глядя на синда, ответил Макалаурэ. - У них в плену мы и провели это время.
Мышастый конек тормознул всеми четырьмя копытами:
- Моего короля?!
- Эльвэ был в плену в Ангамандо и бежал с двенадцатью другими пленниками. Он был убежден, что весь его народ погиб. И много еще наврал ему Бауглир.
- Где же сейчас король?
- Он отправился вниз по рекам, чтобы достичь устья Сириона и найти там уцелевших. Ты, конечно, сумеешь догнать его коротким путем по водоразделам.
Белег похлопал по холке свою лошадку:
- Сумел бы. Но сперва доведу вас до Ногрода. Король жив - значит я должен сделать все для победы над Бауглиром. На Ангбанд мы пойдем под знаменем Дориата.


Туракано и Куруфинвэ встретили братьев с радостью и облегчением и тут же принялись ссориться. Куруфинвэ желал ехать к броду. Туракано настаивал подняться выше. Но пришлось просто объехать большой лагерь ирчей, расположившихся вдоль древней дороги. Орда кого-то караулила тут давно: весь лес в округе был истоптан и изломан.
Гелион действительно напоминал огромное дымящееся озеро. Белег быстро показал, как ивовыми прутьями связать сухие стволы когда-то сваленных бобрами осин. На узкие плотики кинули поклажу. Валинорские кони легко одолевали спокойную воду. Конек синда на всякий случай положил голову на сплотку и часто фыркал на плаву.
Левый берег был низким, остатки сходящего половодья превратили его в мозаику неглубоких озер. Здесь держались бесчисленные стаи водяной птицы.
- Тоже наши сторожа, - заметил Белег. Стоит напугать одну утку - поднимутся все. А чайки - еще и бойцы, умеют гонять ирчей от своих кладок.
- Но птенцы чаек уже сошли на воду, и серебристые стаи не пытались атаковать проезжающих Эльдар.
Потом из рыхлой земли начали выпирать камни. В предгорьях леса едва начали одеваться листвой. Приходилось двигаться по распадкам, чтобы случайно не показаться бродячей орде.
У скалистого сине-лилового кряжа Белег остановил дружину:
- Отсюда начинаются земли Ногрода. Нас скоро заметят. Держимся вместе. Тут недолго ухнуть в замаскированную яму.
Отряд цепочкой въехал в пролом между скалами и отправился вверх по едва заметной тропе. Вдруг над головами всадников раскатился медный гром. Белег тут же остановился, преградив дорогу остальным. Откуда-то из-за скальных обломков навстречу Эльдар выдвинулась широченная приземистая фигура. Сталь одевала встреченного с головы до ног, на шлеме горели изумруды, сквозь щели маски светились темные глаза.
- Кто такие? - рявкнул ногот басом.
- Приветствую главу стражи Ногрода, - заговорил синда медленно. - Я Белег, начальник пограничной стражи короля Эллу. Со мной воины короля Заморья. У нас есть дело к повелителю Подгорного царства.
Внуки Финвэ и их дружинники за время пути научились понимать местное наречие и разбирали резкую речь ногота.
- Нам известно, что король Эллу сгинул в войне, Огражденное королевство пало. Что за король Заморья?
- Это наш дед, уведший народ в Аман в давние времена, - двинув коня вперед, произнес Туракано.
- Он увел - а вы здесь? - недружелюбно продолжал ногот.
- Мы вернулись для битвы с Бауглиром, - тоже проехав вперед, сказал Куруфинвэ.
- Немного же вас, - хмыкнул ногот. - Или такие удалые, что думаете снести Тангородрим четырьмя десятками мечей?
- Мечей у нас куда больше, - улыбнулся Белег. - Сколько - скажем королю Рондхиру.
- До короля вам еще далеко. Сперва проедете вверх, пока не увидите на камне медный знак. Там останетесь и подождете вестника. Если король захочет говорить с вами, вас проводят к нему.
- Не больно-то они любезны, - тихо заметил Макалаурэ, наклонившись к пограничнику.
- Такой народ, - пожал плечами тот. - Никого из эльдар не принимали в городах гонхиррим.
Медное зеркало оказалось врезано в камень возле входа в неглубокий грот. Внутри пол был ровен, вода горного ручья стекала в каменное корыто, удобное для умывания. Дальше, за аркой, завешенной войлоком, оказался целый зал с большим камином. На полу хрустела свежая осока, в каменных нишах лежали толстые сенники, покрытые шерстяными одеялами. Принимали эльдар четыре ногота. Эти были без шлемов и лат, но за поясами у них торчали острые топоры. Нолдор с удивлением увидели на лицах хозяев длинные, спадающие на грудь волосы.
- Это бороды, - шепнул Белег недоумевающим валинорцам. - Предмет гордости гонхиррим. У ирчей на мордах бывает щетина, бороды же не растут.
Ноготрим быстро накрыли деревянный стол скатертью и расскавили еду: копченое мясо, рыбу и похлебку из вареных фруктов. Нолдор достали припасенный сыр и сухари. На приглашение к столу один из ноготрим буркнул:
- Пусть сперва с вами поест король!
После ужина нолдор вышли посидеть на площадке. Ветер улегся, пахло вереском и текучей водой. Двое ноготрим устроились неподалеку плести корзины. Они пренебрежительно поглядывали на гостей, любующихся звездами и туманной долиной.
- У кого руки пустые, у того и голова такая, - заметил один бородатый будто между прочим.
Куруфинвэ взялся проверять насадку стрел.
Издали донесся протяжный вой.
- Серые охотники вышли в поле. Подгонят снизу оленей…
Белег чутко прислушался и вдруг вскочил:
- Орда… с севера… гауры… много… бегут… один переход… Много - это больше ста, - обернулся он к ноготрим. - Один волчий переход - десять лиг. Орда будет здесь через три часа.
- А ты не выдумал все это, гвенд? - недоверчиво спросил ногот.
- Можешь посмеяться надо мной, если не увидишь ирчей возле Дальних ворот через это время.
Ноготрим сгребли свою работу и выскочили из грота уже в кольчугах. Один из них с неожиданной быстротой побежал вниз по тропе.
- Не будем сидеть, эльдар, - поднялся Куруфинвэ. - Пусть страже будет что рассказать о нас королю!
- И нет лучше способа завоевать уважение гонхиррим, как показать им свое искусство в бою, - Куталион зажал стержень лука между коленями и набросил на рог петлю тетивы.


Проем между скальными стенами закрывали неведомо откуда взявшиеся железные ворота.
Начальник стражи нелюбезно покосился на эльдар:
- Чего прибежали? Без вас справлялись.
- Не будь так жаден, почтенный, - весело возразил Белег. - у Бауглира твари хватит на всех.
- Вы на земле Ногрода - не желаю позора, если кого-то из вас убьют.
Ногот махнул двумя черными косами, свисающими с подбородка - несколько латников стали подталкивать эльдар к низкой дверце в скале.
- Руки больно чешутся - встанете на галерее у бойниц. Может, чего настреляете.
Пробитый в камне ход открывался в предгорье щелями в две ладони шириной. Нолдор пришлось согнуться, чтоб выглянуть в эти бойницы. Первыми снизу вынеслись гауры и затормозили перед закрытыми воротами. Обрывы скал были слишком высоки и круты для них.
- Эй, гвенды! - рявкнул кто-то из арбалетчиков ноготрим. - Не портите потеху - без команды ни стрелы!
Гауры подвывали, гавкали и хрипели, скребя когтями землю перед воротами. Но под тонким дерном была скала.
Орда повалила в проход с ревом, уткнулась в ворота, затопталась. Потом одни уроды принялись молотить в створки камнями и мечами, другие - толкать плечом или спиной. Ноготрим на галерее захохотали.
Крупный ирч распихал своих и заревел:
- Открыть! Быстро открыть! Приказ Владыка!
- Башкой постучи! - заорал кто-то с галереи.
Орда расступилась. Десяток ирчей бегом приволок толстое бревно. Им долбанули в ворота. Раздался низкий гудящий звон. Ирчи двинули своим тараном несколько раз - дерево начало размочаливаться.
- Эгей, косопузые! Владыку своего за ручки-ножки и лобешником об ворота! Может, пробьете!
Туча коротких стрел хлестнула по воротам и скалам. Массивные наконечники высекали искры из гранита.
- Почтенный мастер разрешит снять начальника оравы? - спросил арбалетчика Белег.
- Да пусть себе скачет! - махнул тот рукавицей. - Мало ли таких прибегало!
Ирчи продолжали стрелять и швырять камни. Ноготрим уселись на каменный выступ у противоположной от бойниц стены и принялись перекусывать толстыми ломтями свинины с луком.
- Это надолго, гвенды, ваши ноги устанут все стоять. Орда сперва сожрет всех мышей, потом траву и тогда уж уберется.
Ирчи бесновались полкруга света, потом утихли. Эльдар тоже поели и даже подремали тут же, на галерее. Время от времени стрелы звенели о камень. Одна залетела в бойницу. Белег поднял ее и показал наконечник ноготрим:
- Отравлена.
- Известное дело: нечисть, - бросил один равнодушно. - Только мы тоже кое-что знаем.
Ирчи снова разбушевались. Несколько выскочили вперед, повернулись спинами к укреплению, спустили штаны и стали вертеть голыми задами. Один сперва прижал пучок травы к своей морде, а потом пристроил на место хвоста.
Эльдар удивились: на ноготрим это произвело впечатление. Бородатые заворчали и потянулись к самострелам:
- Вот мы им сейчас подотрем задницы…
Болты из бойниц сразили не меньше трех десятков ирчей. Но двое защитников оказались ранены в лицо ответными стрелами.
- Возьмите нашу мазь, почтенные, - сказал Макалаурэ тем, кто бросился помогать раненым. - Она надежно одолевает яд.
- А, ваши снадобья! Вы вон, все ягоды едите, а мы с такой пищи ног таскать не станем. Может и мазь ваша нам ни к чему!
- Но проверить невредно, - заметил Белег и резко выпрямился. - Сейчас начнется по-настоящему!
Ирчи с дружным хрипом втолкнули в проем деревянный короб, в котором качался огромный балансир, связанный из трех сосновых стволов. К переднему его концу был ремнями привязан камень величиной с быка. Ирчи толпой потянули веревки - балансир встал торчком и вдруг обрушился на ворота. Металл зазвенел, края полотна, уходящего в скалу, оделись пылью. Болты не долетали до прислуги тарана. Эльдар, переглянувшись, растянули луки.
Короткий вихрь белых и красных перьев смел те полсотни уродов, что тянули веревки. Освобожденный камень еще раз ударил по воротам и застрял, уперевшись в полотно. А по бревнам помчались гауры и ирчи поменьше, перескакивая через кромку ворот и шлепаясь внутрь укрепления…
Темные струи, на лету одевающиеся дымным пламенем, хлынули из бойниц. Почти сразу запылал таран, заметались охваченные огнем ирчи. Но эльдар уже сбегали во внутренний двор укрепления, выхватывая мечи.
Гаурам не приходилось прыгать - их морды и так были на уровне голов ноготрим. Клыки лязгали по стали. Ирчи втроем - вчетвером набрасывались на латников, валили их на камень, рвали бармицы или старались воткнуть ножи в щели масок.
Гаур огромным прыжком метнулся на Макалаурэ - туша еще висела в воздухе, а оскаленная голова покатилась по молодой траве. Финдарато чуть повернулся, пропуская мимо себя пику, и ударом вдогонку зарубил ирча. Туракано отскочил - два урода, кинувшихся на него, сшиблись лбами, нолдо осталось только быстро рубануть обоих по плоским затылкам. Куруфинвэ смахнул одного за другим троих, вскочивших было на лестницу галереи. А сверху снова ударил сталтьной град: Белег, не ввязываясь в рубку, велел дружинникам очищать двор стрелами. Собравшись в шеренгу, пошли на сгрудившихся у ворот ирчей. Секиры с равной легкостью разносили шлемы и головы, просекали тягиляи и щиты.
Бой длился не дольше получаса. Двор был завален трупами нечисти, а в проходе перед воротами огонь догладывал кости и бревна тарана.
Привратная стража потеряла четверых убитыми, два десятка ноготрим были ранены. Белег и Финдарато взялись помогать тем, кто перевязывал раненых.
- Что же вы не зажгли свой огонь раньше, чем орда перескочила ворота? - спросил Туракано начальника заставы.
- Кто же знал, что они изловчатся это сделать? - хмыкнул тот. - Теперь надо будет пробить ровики в сорока и ста шагах от ворот…
- И залейте их горным маслом, - посоветовал Куруфинвэ.
- Ишь, изобретатель! Я уже и сам догадался!.. В общем, вы, гвенды - давайте обратно в гостевой чертог. Ирчи снова явятся не раньше, чем через год.


В чертоге был снова накрыт стол, топился камин. Ноготрим, как ни в чем не бывало, мастерили туески из пропаренной бересты. Эльдар осталось поужинать, проверить коней и лечь отдыхать.
Подав гостям завтрак, ноготрим принялись мести полы и рассыпать свежую траву. В очаг подкинули сухие вишневые ветки, и сладкий аромат середины лета поплыл по чертогу.
Откинулся разрисованный красным по белому занавес. В грот вошли несколько высоких гонхиррим. Одеты они были в длинные кафтаны из тонкого сукна, вытканного по яркому цвету золотым или серебряным узором. Тяжелые пояса, браслеты и гривны на пришельцах переливались крупными самоцветами. Даже черные бороды их были переплетены золотой тесьмой.
Самый высокий из гонхиррим подошел к поднявшимся из-за стола эльдар.
- Приветствую гостей. Знаю тебя, Белег, прозванный Могучим Луком, хоть ты меня никогда не видел. Имя же мое тебе ведомо. В Огражденном королевстве меня называли Рондхир.
- Приветствую короля Крепости кхазад, - Белег коротко наклонил голову.
Нолдор тоже поклонились чернобородому ноготу. Тот же обвел их жестким взглядом непроницаемо темных глаз.
- Со мной старшины главных цехов.
- Пришедшие с королем ноготрим по очереди назвали свои имена.
- Кто же у меня в гостях, кроме Белега-следопыта?
Вожди нолдор представились. Им было не по себе под иронично-испытующим взглядом короля. Потому в голосе Туракано и Куруфинвэ прозвучал вызов.
- Куталион - знаток всех наречий, понимает всех: от волка до ирча. Мы, кхазад, домоседы. Но и до нас дошли кое-какие вести с запада. Знаем, что пришельцы из-за моря отбили у Бауглира разрушенные города Кирдана и покрошили немало нечисти вдоль берегов. Знаем и еще кое-что. Но вы знаете больше. Сядем же к столу и обменяемся новостями. Вот только не пойму, кто же возглавляет ваше посольство.
- Мы четверо, - ответил Туракано.
- Бывают тролли с двумя головами, а вот четырехголовых еще не попадалось, - откровенно усмехнулся король.
Нолофинвион и Куруфинвэ покраснели. Финдарато отвел взгляд в пол. Макалаурэ чуть улыбнулся.
- Кто же из вас самая большая голова?
- Старше всех мой брат Канофинвэ, - сказал Куруфинвэ. - Он и расскажет тебе, что привело нас в Эндорэ и твою крепость.
Туракано и Финдарато согласно кивнули.
Ноготрим слушали внимательно, иногда переговариваясь между собой на своем языке. Рассказ о битве возле Барад-Эйтель привел их в восторг: старшины заговорили громко, некоторые ухватились за рукояти торчавших за поясами секир. Король унял их несколькими словами.
- Вот как обстоят дела? Мы слышали иное: будто Феанор рассорился начисто с Махалом и Манну и сбежал, прихватив с собой что-то драгоценное. Правда, не очень-то поверили. Что можно создать помимо Махала?
- Светоносные камни, - сказал, нахмурившись, Куруфинвэ. - Сам Хранитель Тверди был поражен, увидев их.
- Не преувеличиваешь ли ты, сын Феанора?
- Это творение невозможно преувеличить, - строго произнес Финдарато.
- Камни, которые светятся в темноте? Ни один из кхазад не видал таких, хотя нет неведомых нам самоцветов в недрах Арды.
- Тогда ты будешь первым, король Рондхир! - и Куруфинвэ бросил на стол три ограненных камня.
В рубине кружилась пятиконечная звезда, прибой колыхался в берилле, топаз вспыхивал то оранжевым, то золотым.
Ноготрим так и навесились над столом. Кристаллы переходили из рук в руки, их взвешивали, гладили, пробовали на твердость.
- Это и есть творения Феанора? - наконец спросил Рондхир.
- Нет, эти камни сделал я. Но отец нашел способ растить самоцветы и заключать в них свет.
- Зачем вам тогда те, что спер Бауглир? - спросил один из старшин, не сводя глаз с сияющих кристаллов. - Наделайте себе новых!
- Ты не понял, достойный мастер, - возразил Макалаурэ. - Это просто красивые вещи. Сильмариллы же содержат в себе последние капли Света Жизни. Древа, освещавшие наши земли, мертвы. Во всем мире мрак. Эти капли способны возродить свет.
- И вы пришли звать нас на войну с Бауглиром за этот свет? - король пальцем передвигал по столу самоцветы.
- Да. И еще - чтобы уничтожить самого Бауглира и все его порождения!
Ноготрим заговорили между собой. По тону чувствовалось, что двое спорят с королем, остальные им возражают.
Рондхир вдруг отодвинул от себя самоцветы:
- Зачем освещать леса и поля? Достаточно свечей в мастерских и пиршественном чертоге! Вы сами видели недавно, как неприступны наши укрепления. Орды Бауглира не раз пытались ворваться к нам - мало кто из них уцелел. Если вам удастся одолеть Вражину - милости просим в гости. Мы всегда будем рады брать ваши хлеб и вино в обмен на нашу работу.
- Вы отказывете нам в союзе?! - вскочил Туракано.
Король сделал успокивающий жест:
- Если орды оттеснят вас к нашим горам, мы придем вам на помощь.
- Мы благодарим тебя за кров и угощение, король Рондхир, - Макалаурэ смотрел на ногота холодно. - Наши кони отдохнули. Просим разрешения через… четверть звездного круга покинуть твою крпость.
- Заберите свои камни…
- Зачем же? - Куруфинвэ выложил на стол еще один рубин и два изумруда. - Мы же не покупаем дружбу. Это подарки на память.
- Не будь ты облечен достоинством посла, я вызвал бы тебя сейчас же, сын Феанора!
- Что же тебе мешает… - Куруфинвэ прикусил губу, почувствовав на запястье пальцы Белега. - Попрощаемся, король.
- Куда вы отправитесь от моих ворот? - Рондхир демонстративно обратился к Макалаурэ.
- Лорд Белег поведет нас к вашим соседям.
- В Белегост? Ха! - король намотал пряди своей бороды на пальцы. - Что же, дам вам стражу до Зеркальной горы! Да будет тверда земля под вашими ногами!
- Да не угаснет пламя в твоих горнах, король, - ответил Белег. - Когда ворота Менегрота снова будут вести в освещенные покои, там будут ждать твоих мастеров.
- Когда пограничники короля Элу Тингола снова встанут у Сарн-Атрада, дорога от Ногрода до Иант-Иаура снова станет торной.
Король поклонился и вместе со старшинами покинул зал.
- Итак, нам дали от ворот поворот, - раздраженно произнес Туракано.
- Но самоцветы этот Рондхир все же взял, - Куруфинвэ презрительно наморщил нос. - Лорд Белег, может, не стоит и ехать дальше? Прямо поворачивать на запад?
Пограничник посмотрел на вождей нолдор так, словно был в чем-то виноват:
- В Белегосте народ все-таки чуть иной, лорд Куруфинвэ. И путь туда займет всего два звездных круга.
- Мы посланы к обоим королям. И поедем дальше, - заключил Макалаурэ.
Ноготрим притащили несколько больших мешков со съестными припасами. Потом начальник привратной стражи поставил на стол деревянный ларец и достал из него пять тяжелых золотых цепей: по ожерелью на вождя. Дружинникам вручили по пряжке для плаща. Рондхир отдарился сдержанно, но с достоинством.


Два ногота споро шагали впереди дружины - кони поспевали за ними рысцой. В долине, склоны которой как сеть покрывали потоки из родников, провожатые остановились.
- Одолеете долину и вон тот кряж - будете на земле Ангдала. Мы дальше не идем - у нас с белегостскими нынче небольшое размирье.
Эльдар тронули коней по высоким травам.
За оранжево-красными скалами кряжа потянулся пологий подъем. Из земли здесь торчали высокие останцы, как колонны, подпирающие небо.
- Нас уже увидели, - сказал Белег.
- Чувствую, - согласился Финдарато. - У этих камней много глаз.
Под копыта легла дорога, вымощенная широкими плитами. И неожиданно ее пересек провал.
- Начинается гостеприимство ноготрим, - фыркнул Туракано.
К эльдар прямо из камней вышли три ногота. Эти тоже были в бронях, таких же глухих и мощных, как у стражей Ногрода.
- Какая нужда ведет Белега Куталиона с дружиной во владения короля Ангдала? - громко спросил, видимо, старший.
- Мы - посольство от верховного лорда голодрим, что воюет нынче за Тенистыми горами, - ответил пограничник.
- И в Ногроде правили посольство?
- Ты угадал, достойный мастер.
- То-то вы нерадостны, - ногот коротко рассмеялся.
Стоявшая торчком плита повернулась, закрыв провал.
- Езжайте вперед. Потом вас проводят дальше. По сторонам особо не смотрите - неприбрано у нас. Орденка наскочила - еще не управились.
Действительно, по дороге валялись опаленные и раздавленные туши ирчей и еще какой-то нечисти. И на траве темнели выжженные круги и полосы.
Скоро каменные столбы сошлись в сплошные стены. В одном месте стены расширялись, образуя что-то вроде блюда с ровным дном.
- Белегостский торг, - сказал Белег. - Дальше никого не пускают.
Действительно, как и в Ногроде, эльдар встретила стража в кольчужных доспехах и проводила в пещерное жилище. Правда, тут было просторнее, убранство щедрее. Даже коням подкинули свежей травы.
Вожди ждали посланцев от короля без энтузиазма. От нечего делать рассматривали дары Рондхира.
Цепи оказались все разными. Макалаурэ дорсталась сплетенная из ромбов и овалов со вставками крупных изумрудов. На ожерелье Куруфинвэ покачивались сиреневые аметисты, отделанные в шестигранные пирамидки. У Финдарато была легкая, но усаженная бериллами цвета морской воды и величиной с вишню. Туракано тоже достались бериллы: синие, тёмные. Белега одарили тонкой сканью с мелкими алмазиками, заделанными в розетки и сердечки.
- У этих ноготрим есть своеобразное понимание красоты, - заметил Финдарато.
- И столь же своеобразное понимание приличий, - фыркнул Туракано.
К обеду и в Белегосте не подали хлеба, но притащили кисловатое темное вино, пахнувшее лесными ягодами.
- У Рондхира мы просидели целый звездный круг да еще круг провели в укреплении. Сколько нас продержат тут, прежде чем посоветуют ехать обратно? - Куруфинвэ складывал стогом корочки ветчины.
- Полагаю, мы успеем отдохнуть и соскучиться, - согласился Туракано. - Знаете, эти синие бериллы я бы собрал продолговатыми гроздьями и уложил в серебро…
Ногот открыл резную деревянную дверь, ведущую в прихожую:
- Король хочет говорить с вами, пришельцы!
Хозяйничавшие в чертоге ноготрим мгновенно очистили стол, оставив на нем только десяток кубков и большой кувшин ягодной воды.
Вошедшие оказались выше ростом, чем ногродцы. По переливчатой парче их кафтанов струились бороды разных оттенков рыжины: от спелого каштана до светлой меди. Голова шагнувшего к столу первым была увенчана золотым обьручем с рубинами и алмазами. Когда Макалаурэ поднялся на ноги, король Белегоста оказался ростом ему по плечо.
- Будьте сильны и удачливы, послы заморских пришельцев! - раскатился звучный бас. - В Дориате меня знали как Ангдала С Тяжелым Топором.
- Привет и уважение вождю неодолимых воинов Великой Крепости, - ответил Белег. Перед тобой внуки Заморского короля: Гонфин Маглор, Финрод Аранну, Тургон Голфинион и Куруфин Феанарион, брат Гонфина.
Прежде чем усесться на лавку, представились семеро спутников короля.
- Благополучны ли ваши родичи за Морем и воины на северных склонах Эрэд-Ветрин? - продолжал неторопливо король.
- Воины верховного лорда Голфина надежно держали поле, когда мы покинули лагерь, - ответил Макалаурэ. - Но родичи наши… Король Финвэ… Фенну тяжело ранен прислужником Бауглира, а Феанор, наш с Куруфином отец, и наш брат Морфин - в руках Врага!
- Про это нам известно. Правда, нас уверяли, что Феанор ныне служит Бауглиру. Но услышанное от посланника грабителя надо перевернуть с ног на голову, чтоб оно стало хоть чуть походить на правду.
- К вам присылали от Отступника? - быстро спросил Туракано.
- Прибегал некто, похожий на обезьяну южных лесов. Грозился смести нас с лица Арды, если мы не признаем себя данниками Ангбанда, - король усмехнулся. - Домой он побежал с деревянным хвостом.
- Значит, засылали и к вашим соседям? - уточнил Финдарато.
- А как же! Рондхировы стражи окатили гонца помоями.
- Теперь вы знаете правду. Считаете ли нас врагами?
- Дуростью не страдал еще ни один кхазад! Пока стоял Дориат, спокойны были дороги, у нас на столах было сладкое вино и пряники, а воины короля Эллу носили наши кольчуги двойного плетения. Вам лес, нам - пещеры; вам золото, нам - сталь: разве тесно нам на груди Королевы?
- Еще просторнее станет в мире, когда Бауглир сядет на цепь у Намо Феартаро, - бросил Куруфинвэ.
- Да уж! - вдруг громко вздохнул один из старшин. - Какая нелегкая дернула Валар его отпустить!
- Мы не прекратим войны, пока не одолеем Отступника, - продолжал Макалаурэ. - Вам он тоже враг. Но король Ногрода заявил, что будет лишь оборонять свои земли. Вижу: вы могучи и отлично вооружены, города ваши надежно укреплены. Но на западе охотники нашей сестры наткнулись на пещерный город, в котором от защитников остались лишь белые кости.
- Так же пусты и пещеры над Нарогом, - добавил Белег.
- Тот, у Эрэд-Митрим, зовомый вами Андрот - наш выселок, - кивнул король. - Над Нарогом жили родичи Рондхира. Помню, он посылал туда подмогу, когда все началось. Только из посланных никто не вернулся. Мы же о битве в Андроте узнали только через два года.
- Получается: как ни крепки стены, враг может их сокрушить…
- Стены крепки защитниками, - буркнул желтобородый старшина.
- Слышал я - вы много покрошили Бауглирова войска? - пытливо глянув на нолдор темно-золотыми глазами, спросил король.
- Столько, что и убрать дохлятину не смогли! - гордо вскинул голову Туракано. - Пришлось отойти повыше, чтобы запах не мешал.
- Есть у него твари - вроде бродячих факелов. Вы, наверное, их не видали - Куталион видел. Расскажи им, Знаток Леса, о таких.
- Почему же не видали? - улыбнулся Макалаурэ. - Мой старший брат свалил одного такого мечом. И тварь растаяла, оставив только золу спаленной травы. Еще одного изрешетили стрелами под передней башней.
Ноготрим уставились на Феанариона, подталкивая друг друга локтями.
- И не опалило вас? - король смотрел искоса.
- Обожгло двоих - сильно, - кивнул Макалаурэ. - Но они скоро встанут. Следовало сразу брать тварь на копья, а потом уж рубить.
- Горло пересохло, кхазад, - Ангдал наполнил свой кубок и отпил большой глоток.
Тут же разлили питье старшины. Макалаурэ тоже попробовал кисло-сладкого отвара.
Ангдал прошелся по чертогу и указал на висевший на крюке меч Куруфинвэ:
- Чей?
- Мой, - ответил Феанарион.
- Разрешишь глянуть?
Куруфинвэ вытащил отружие из ножен и подал королю рукоятью. Тот покрутил меч так и сяк, погладил голубоватое лезвие, рассмотрел чеканку рукояти.
- Кто его делал?
- Сам ковал.
Ноготрим снова переглянулись. Куруфинвэ взял меч и коротко махнул им по каминным щипцам. Черное железо тонко зазвенело - на пол упали чисто срезанные концы щипцов.
- Сам ковал? Умеешь. Оружейник, значит?
- Сталью любит заниматься мой брат Морфин. Я же…
Между кубками рассыпалась горсть звездчатых самоцветов. Как и в Ногроде, ноготрим долго не могли оторваться от камней. Первым опомнился король:
- Значит, такие вот водятся в ваших заморских жилах?
- Такие выходят из наших печей, достойный Ангдал.
- Из печей? А ну, расскажи, мастер!
- Это будет долгий разговор, король, - поднявшись со скамьи, сказал Макалаурэ. - а на севере идет война.
- Все же коротко поведать твой брат может, - твердо заявил Ангдал. - Сам ты кто: кузнец, камнедел?
- Владею обоими ремеслами, но прозван Линдиром.
- Я беру готовые камни, - Туракано расстегнул сумку. - И вот что у меня получается.
На столе засветилось серебряное кружево. Это была всего лишь подставка для перьев, отлитая и прочеканенная в виде трех сплетающихся струй воды. Вместо капель с дуг свисали крохотные колокольчики и подвески из дымчатого хрусталя. Стоило коснуться поделки, как раздавался тихий, долго не смолкающий звон. Между струйками на малахитовой пластинке покоилась чашечка кувшинки.
- Затейливо, - одобрительно кивнул король. Веселая вещица. И звенит, как родничок. Что покажет золотоволосый внук короля?
Финдарато с улыбкой поставил рядом с самоцветами фигурку длиной в ладонь. Блестящая ящерка прижалась к куску малахита. Она прямо на глазах рождалась из камня: хвост еще тонул в зеленых разводах, а голова уже внимательно рассматривала хризолитовыми глазами мир, лапки были готовы стремительно нести гибкое тело.
- Ну-у… - только и произнес Ангдал.
Потом еще раз оценивающе рассмотрел вождей нолдор.
- Если вы можете такое, что же сотворил Феанор? Не увидев, не поймешь?
- Пожалуй, - ответил за всех Белег.
- Видятся мне ваши деревья золотым и серебряным, увешанными вот такими камнями. Похоже?
- Не совсем, достойный Ангдал, - усмехнулся Куруфинвэ. - Представь себе свет этих камней - но без кристаллов.
- Понятно, почему Бауглир их погубил. Ему красивое, да не его - шилом в заднице. А если кто-то больше него понимает, так он лопнуть готов… Небесный Воин встал во весь рост. Тех, кто работал и воевал, ждет кровать в теплом покое. Отдохните пока и вы.
Ноготрим раскланялись. На столе переливались огнями валинорские самоцветы.
- И чего мы добились сегодня? - стягивая рубашку, спросил Туракано.
- Продолжения беседы завтра, когда гонхиррим выспятся, - бросил через плечо Белег. - Это уже немало.


- Прислуживавшие гостям подали завтрак как-то очень торопливо. Не успели эльдар поесть, как один из ноготрим появился на пороге с горделивым видом:
- Пусть доблестные пришельцы из Заморья поторопятся одеться достойно. Король ждет их у себя в палатах. Ездовых зверей оставьте на лугу - там они никому не помешают и будут сыты.
Никакой особо нарядной одежды у эльдар с собой не было. Туракано и Финдарато подобрали свои длинные волосы в косы. Макалаурэ заколол иссиня-черные пряди двумя пряжками. Куруфинвэ надел тонкий серебряный венчик с холодно блестевшими аметистами. Пригодились и подарки Рондхира. Но странно смотрелись переливчатые камни на потертой замше подкольчужных курток.
От грота на торгу вверх вела гладкая как лед мостовая. Она то и дело взбегала на навесные мосты, резко поворачивала то вправо, то влево. И за последним поворотом открылся портал в срезе горы. Закованные в сталь с ног до головы стражи приветствовали эльдар, приставив к ноге длинные древки огромных секир.
За порталом провожатые разделились. Один повел дружинников в широкий коридор, другой пригласил вождей на пологую лестницу, ведущую вниз.
Эльдар прошли немало по шлифованному камню и некрутым ступеням, пока перед ними не оказалась двустворчатая полукруглая дверь. Дерево было отполировано так, что казалось янтарем, и все покрыто тщательной мелкой резьбой. В узоре сплетались многоконечные звезды, ребристые овалы и треугольники, словно бы нанизанные на волнистую ленту. Провожатый толкнул ее - створки легко разошлись.
Король поднялся навстречу гостям с широкой скамьи у камина.
- Пусть согреет вас наш огонь, неустрашимые!
- Поклон повелителю камня, - ответил Белег.
В просторный низкий чертог вбежали два ногота. Нолдор подивились, что их бело-румяные лица не имели растительности.
- Ты не рассказал пришельцам, Следопыт, что кхазад не рождаются с бородами? - громко засмеялся король.
На столе между тем оказался большой горшок, исходящий горячим грушевым ароматом, и несколько мисок со сладостями.
- Присядьте, поговорим… Цепями вас Рондхир одарил? Знаю ногродскую работу. Выбрал не худшее, но и не лучшее. Погубит его однажды скупердяйство.
- Не за золотом шли мы к нему, - коротко ответил Куруфинвэ.
- Понятно. То, что вы показали вчера, стоит многих нош отплавленного золота. Вижу, что руки у вас не только, чтоб мечом махать… - король нетерпеливо пересел поближе к Куруфинвэ. - Ну-ка, младший Феанарион, расскажи про свои камни.
Тот выложил на стол все, что было у него в сумке:
- Это мы дарим тебе, король. И все, что показали вчера. Но рассказать…
- Давай-давай! Самую суть.
Куруфинвэ честно попытался изложить способ ращения камней. Но ему не хватало синдарских слов. Да и были ли нужные слова в языке авари?
- Это легче показать, чем рассказать, король!
- Когда-нибудь покажешь. Рондхиру тоже отдали свои камни?
- Да, король, - кивнул Макалаурэ.
- Зря сапоги били, к нему шагая. Рондхир, он на все смотрит со своего сундука.
- От провожатых из Ногрода мы слышали, что ваши города в ссоре.
Король досадливо махнул широкой ладонью:
- Старая история! Про белое железо слыхали? Его присаживают к бронзе для твердости. Наткнулись наши рудокопы на небольшой выход в расщелине. Поставили столб, только начали копать - набежали рондхировы и ну доказывать, что жилу нашли раньше и знак выбили. Посмотрели - есть их знак. А кто первым свой оставил - пойди, узнай! Теперь стоят по обоим краям расщелины и стараются переорать друг друга. Если б не случился недавний набег, уже бы и болтами обменялись.
- Неужели в Эндорэ так мало руд? - пожал плечами Туракано.
- Предостаточно, только каждому хотелось бы, чтоб жила была поближе и побогаче. Еще мой прадед с Рондхировым же прадедом договорились: что к югу от Зеркальной - наше, к северу - ногродское. Но ведь и черта где-то проходит! Да и Андрот севернее Ногрода оказался.
- В пещерах Андрота моя сестра с дружиной встретила существ, похожих немного на вас, только куда мельче ростом и слабосильнее.
Король сдвинул мохнатые брови:
- Не поминай эту тварь! Родство с ними позорит кхазад. Некогда их предки были изгнаны из наших городов за алчность. Кхазад ценят труд, но честь для них дороже. Те же предпочли не уметь, а лишь иметь: выдумали брать без спросу и обманывать при обмене.
- Может быть, их как-то испортил Бауглир? - наклонив голову, спросил Финдарато.
- Скорее всего, - согласился король. - Не может даже худший из кхазад сам дойти до воровства и обмана.
В чертог вошли еще двое. В их облике были явственные черты сходства с королем.
- Мой сын, - указал на одетого в затканный золотой сеткой кафтан король. - Норион звать его по-вашему.
Молодой ногот поклонился и сел рядом с отцом.
- Ты не видел его, Следопыт, но работу его ценил король Эллу. Когда снова будешь у нас в гостях, младший Феанорион, у вас найдется о чем поговорить. Ножи из рук моего сына равно режут волос на лету и рассекают цепи толщиной в палец.
Куруфинвэ глянул на Нориона - их взгляды столкнулись, словно стрелы в полете.
Второй из пришедших был одет еще богаче: на кайме его кафтана ниже колен качалась бахрома из речного жемчуга, с золотого венчика по вискам струились нитки изумрудов. Короткая борода была искусно забрана на концах в нефритовые кольца.
- Пришельцев из Заморья пожелала увидеть дочь моего отца Галдолен. Ныне в Белегосте нет королевы, и она помогает мне в делах.
Ногтэ уселась слева от короля. Оказавшиеся на столе ее руки были разве чуть поменьше, чем у брата. Нолдор заметили, с каким интересом разглядывает ее Белег.
Галдолен быстро оценила взглядом таких же золотистых глаз каждого из эльдар, потом принялась рассматривать серебряную подставку.
- Мастер долгих песен не будет в обиде, если я попрошу его вынуть из волос одну заколку, - произнесла она низким, но приятным голосом.
Макалаурэ подал ей пряжку. Ногтэ принялась рассматривать украшенную зеленоватым жемчугом пластинку, поднеся ее к самой свече.
- Ты тоже мастер по металлу, почтенная Галдолен? - спросил Куруфинвэ и тут же перехватил насмешливый взгляд принца.
- С детства дружу с резцом и чеканом, - ответила ногтэ.
Макалаурэ снял и вторую пряжку:
- Если эта вещь порождает у тебя новые мысли - возьми себе, чтоб хорошо рассмотреть на досуге.
- А витязь Заморья будет ходить лохматым, как степной конь? - она сказала племяннику несколько слов на своем языке.
Тот вышел и скоро вернулся с узкой деревянной коробочкой. Галдолен вынула из нее короткую цепь из заостренных ромбов, покрытых тонким узором.
- Надень это, пока не найдешь получше.
Прежде чем поправить волосы, Макалаурэ рассмотрел убор. Серебро и чернь рисовали уходящие в глубину ромбы, которые пересекали лучи, усаженные алмазами величиной с тополиное семечко. Казалось: в каждой пластине светит спрятанная в темноту звезда.
- А вот это передайте достойной матери своих братьев,- на стол лег чеканный пояс со вставками из гематита и багряной шпинели. - Пусть в вашем Заморье узнают работу ковыряющей металл дочери королевы.
- Наша мать сейчас живет в крепости на склонах Эрэд-Ветрин и руководит воинами, - сказал Куруфинвэ.
- Разумная женщина. Ничто не лечит горе лучше, чем праведная месть.
Король глянул на сестру и одобрительно кивнул.
Ногтэ взяла заколки:
- Пойду распоряжусь по дому.
Когда дверь за ней закрылась, король поставил локти на стол:
- А теперь покажите мне на чертеже земли, где стоите, и что думаете делать дальше.


Дважды пришлось заменить свечи на столе, прежде чем король удовлетворился рассказом.
- Некогда щелей в Эрэд-Энгрин хватало. Теперь нечисть все наглухо законопатила. Вы на своих зверях верхом лихо бьетесь в поле. В горах придется спешиться. А уж когда собьем ворота…
Ангдал встал на ноги:
- Посидели, поговорили - пора и к столу!
- Разве мы не ужинали вместе? - удивился Туракано.
- Грушевую похлебку и орехи ты считаешь ужином?! - расхохотался король.


В коридоре за дверями Норион сказал Куруфинвэ негромко, но отчетливо:
- Тебе простительно, пришелец, но женщин в глаза по имени называют лишь близкие родичи.
- Надеюсь, сестра твоего отца не была оскорблена? - чуть смутился Феанарион.
- Правительница унаследовала столько же ума, сколько ее брат - она не обидится на гостей столь издалека.
Впереди распахнулись фигурные створки, и эльдар оказались в огромном зале. Пожалуй, в него можно было бы втащить пару кораблей. Ярко светили лампы, мерцал полированный камень стен, а за длинными, накрытыми уже столами сидели гонхиррим. Приветствовали они короля и гостей таким дружным криком, что заметались по потолку блики испуганных огоньков. Все дружинники сидели между хозяевами. Вождей король пригласил на короткую скамью во главе столов.
Гонхиррим ели и пили шумно. То и дело кто-нибудь вскакивал и провозглашал, в честь кого из присутствующих сейчас опорожнит кубок. Потом двое вылезли из-за стола и уселись на скамью у стены с арфами на коленях.
Древа крепки корнями,
Скалы - седым гранитом,
А повелители злата -
Гибелью лун сражений!
Слава вовек не померкнет!
Горы богаты ветром,
Степи богаты зверем,
А властелины камня -
Делом их рук могучих!
Слава вовек не померкнет!
Ангдал переводил слова песни Макалаурэ и Финдарато, а его сын - Туракано и Куруфинвэ.
Певцов наградили горстью перстней. Не успели они вернуться на свои места, как вышел молодой ногот:
Снова тепла даритель
Обнял руки деревьев.
Полны блюда и чаши
В зале пиров просторном.
Что же не веселы ныне
Шлемов носители гордых?
Ветер, осенний ветер!
Помнят высокие своды,
Как проходила чертогом
Ель высокая злата,
Воинов угощая
И награждая лучших
Щедрой своей рукою.
Скоро ли стихнет ветер?
Помнят ясени стали
Полные мудрости речи,
Что говорила в советах
Мать короля отважных
Верным и твердым словом
Злую вражду умеряя.
Ветер, осенний ветер!
Там, возле гор тенистых
Больше огни не светят
В городе разоренном,
Низкие твари гложут
Братьев белые кости,
Что полегли, не сдавшись.
Скоро ли стихнет ветер?
Иглами засыпают
Камень высокие сосны,
Что отесали кхазад,
Тонким убрали узором.
Серый туман струится
И закрывает долину.
Ветер, осенний ветер!
Темные воды струятся
Над каменистым ложем,
Где покоится ныне
Гордая липа короны.
Светят тусклые звезды,
Птицы кричат уныло.
Скоро ли стихнет ветер?..

-Скоро! - вскочив ногами на скамью, закричал взъерошенный ногот. - Скоро стихнет и повернет на север!
Над головами выбежавших из-за стола засверкало оружие.
- Тихо! - раскатился бас короля.
Присутствующие не сразу, но умолкли.
- Вы, мастера кхазад, назвали меня своим королем не только потому, что мой отец носил корону! Имя, под которым знал меня король Элу Тингол, получил я, когда едва мог ущипнуть свою бороду. Твари Бауглира напали на караван, мы бились, щит мой превратился в щепки и меч сломался…
- И ты убил вожака ирчей пинком в рыло! - завопил кто-то из дальнего угла.
- Голова твари раскололась пополам, - кивнул король. - Ирчи бросились наутек, как крысы. Но это был последний раз, когда им удалось унести от меня ноги.
- Истинная правда, король! Все оставались поживой червям и птицам!
- Но верно спел сейчас Яррасир: мы до сих пор не исполнили долга мести. Моя мать погибла, попав на пути в засаду ирчей, в Андроте копошатся низкие карлики, а виновник всего продолжает как ни в чем ни бывало сидеть в своей норе и оскорблять нас требованиями служить ему!
От дружного рева померк свет, но заблестели лезвия секир.
- Король! Растопчем нечисть! Вернем Длинные пещеры! Голову Бауглира - в Гелион, в память о королеве!
Все певцы разом ударили по струнам, в зале загремена песня на языке гонхиррим. Никто не переводил ее слова эльдар: принц и король пели вместе со всеми.
Макалаурэ подался вперед с горящими глазами: его захватила и грозная музыка, и гневная радость белегостцев. Куруфинвэ, приопустив ресницы, чуть заметно улыбался. И с любопытством смотрел в зал Белег.
- Мастера и подмастерья, носители тяжких секир! Злому ветру и впрямь приходит конец. Из-за Моря Разлуки прибыли принцы и воины со своей местью Хозяину Нечисти. Их верные мечи очистили побережье. Станем же рядом с ними против Бауглира и справим свой праздник!
Король сильно дернул за руку Макалаурэ, подняв его со скамьи. Встали и остальные эльдар.
- Вот властители ястребов сечи Заморья! С ними метатель змей силы оленей из Огражденного королевства! Они уже начали битву. Отстанем ли мы от них, кхазад?!
- Барук кхазад! - трижды грянуло под сводом.
- Большую чашу сюда! - распорядился король.
На столе появился огромный кубок, убранный по серебру камнями всех оттенков красного. Вмещал он, наверное, ведро, потому что в него влили четыре больших кувшина вина. Король, обеими руками взявшись за витую ножку, поднял чашу:
- Я, король Могучей Крепости, встану в середине строя, что пойдет на Северное Лихо! - и отпил глоток.
- Не видать мне огня и железа, если не срублю сорок голов нечисти в битве перед вратами Ангбанда! - провозгласил желтобородый старшина, тоже подняв кубок.
- Пусть на меня плюют самые грязные ирчи, если не встану в первом ряду! - заявил еще один ногот.
Гонхиррим клялись громко и грозно, в кубок доливали еще и еще вина.
- Город оставляю на дочь моей матери и своего сына…
- Постой, король! - Галдолен раздвинула воинов. - Разве девы кхазад не знают звона стали? Разве не тяготит их горе? Сын моего брата обережет город с младшей дружиной! Пусть кости моей матери всплывут из глубин реки, если не зазубрится моя секира в темных норах Бауглира! - и ногтэ подняла кубок.
Теперь у чаши остались одни эльдар.
Белег коснулся теплого серебра:
- Не стану обещать своей громкой славы. Но надеюсь скоро встретить достойных мастеров и проводить их через Иант-Иаур в светлые чертоги Менегрота!
- Мы пришли за местью - мы не отступим! - воскликнул Куруфинвэ.
- Отступник будет повержен, - сказал Туракано.
- Мир станет лучше после нашей победы, - произнес Финдарато.
Макалаурэ взял чашу последним:
- Бауглир обрушил на нас ложь и тьму. Он думает, что держит в горсти весь свет, и народы мира дрожат от страха перед его воинством, чудовищами и чарами. Но мечи рубят цепи, а пламя отваги освещает путь. Если мы, эльдар, и вы, гонхиррим - такие разные с виду и по обычаям - встанем рядом… Что для нас вся ложь Бауглира, что для нас его темные орды! Он просто глупец! Да будет славна дружба бесстрашных!
Звон оружия был ответом Линдиру.
- Все слова сказаны - теперь пусть заговорит сталь! - король опрокинул чашу, и остатки вина выплеснулись на мозаичный пол. - Идемте, витязи. Вам уже приготовлены покои для сна.


Видно, не в обычаях гонхиррим было устраивать даже для воинов места отдыха в больших помещениях. Всех эльдар развели по низким чертогам, в каждом из которых помещалось по шесть деревянных кроватей с шерстяными пологами. Макалаурэ сделал знак остальным вождям, чтобы они не спешили расходиться к своим дружинникам.
- Король Ангдал заключил с нами союз, - сказал он, стараясь говорить спокойно. - Завтра мы решим, каким порядком выступят воины его народа. И полагаю, им совершенно нет необходимости двигаться к Эрэд-Ветрин вместе с нами. Пусть лучше идут неспешно и прибудут на место в нужный час.
- Ты хочешь пересылаться гонцами через всю страну еще много раз? - фыркнул Туракано.
- Это нам ни к чему.
Макалаурэ поставил на скамью свою седельную сумку и извлек из нее что-то круглое и тяжелое, завернутое в кусок сукна.
- Палантир! - ахнул Куруфинвэ. - Как он оказался у тебя?!
- Мать привезла все семь камней, что оставались в нашей мастерской у Тириона. Когда мы отправились в путь, она разослала остальные Нолофинвэ, Нельо и Турко.
- Что это за вещь? - нетерпеливо спросил Белег.
- Камень, позволяющий видеть отдаленное и беседовать на любом расстоянии, - пояснил Куруфинвэ. - Еще одно творение нашего отца. Если бы мы знали, что у тебя в сумке палантир, Кано, мы нашли бы тебя тогда в лесу в один миг! Почему ты не сказал нам об этом?!
- Казалось, что в нем не будет нужды до самого конца похода. Я чувствовал, что на западе все спокойно, и меня никто не окликал оттуда. Теперь же настало время палантиру начать действовать в Сумеречных землях. Его возьмет тот, кто останется в Белегосте, когда мы отправимся обратно. Нашим послом при короле Ангдале станешь ты, Куруфинвэ.
- Почему я?! - взвился Феанарион.
- Потому что ты заинтересовал короля больше всех нас, - Макалаурэ улыбнулся примирительно. - Тебе не будет скучно среди гонхиррим, которые уже в восторге от твоей работы. И к воротам Врага придешь с подгорным войском. Не переживай, без тебя война не закончится.
- Объясните же мне, как действует ваш камень, - настойчиво потребовал Белег. - Это не первая диковина из Заморья, но чувствую - самая нужная нам.
- Покажи, Курво, - велел Макалаурэ.
Куруфинвэ положил ладони на темный шар. Через несколько мгновений внутри подобной мориону сферы стал разгораться багряный свет. Пограничник увидел отблески огня из камина на лицах нескольких эльдар. Нерданэль, сидя в кресле, отдавала указания двум нисси и четверым воинам.
- Ты узнал подбашенный зал в Барад-Эйтель?
- Конечно. И леди Нерданэль. С ней, кажется, ваша сродница Альквен, что стала разведчиком. Остальных вижу впервые. Но как же беседовать с теми, кто сейчас там?
- Если ты сосредоточишь мысль на том, с кем хотел бы заговорить, он это ощутит…
- Такое можно и без камня с тем, кто близок к тебе мыслями.
- Камень поможет сообщаться с любым. Ощутивший твое стремление подойдет к своему палантиру и сделает так, - Куруфинвэ сосредоточил взгляд на видении внутри шара.
Белег увидел, как мать Феанарионов беспокойно оглянулась, быстро закончила разговор и вышла в дверь. Но разведчик продолжал видеть леди Нерданэль, словно следовал за ней по переходам башни. Вот она вошла в маленький покой, в котором жила, взяла деревянный ларец и откинула крышку. Теперь в камне можно было разглядеть только ее лицо.
- Мы в городе гонхиррим, мама. В том, что авари называют Белегост. Король заключил с нами военный союз. Передай это лорду Нолофинвэ и остальным.
Камень угас.
- Попытайся сделать то же, лорд Белег. Коснись камня и направь мысль в то место, которое хотел бы увидеть.
- А если место мне не известно, но нужен конкретный квенди?
- Это еще проще. Думай о нем.
Белег положил ладони на темный камень. Скоро в глубине заблестели звездные блики на воде. Две лодки скользили по самой середине огромной реки. Сидевший у руля на передней тревожно осмотрелся и повернулся лицом к глядящим в палантир.
- Да, это мой король. Они плывут по Сириону ниже Теснины - места я узнал. Могу я говорить с ним?
- Только передать какую-нибудь важную мысль - у Эльвэ ведь нет своего палантира.
Белег отвернулся от камня - изображение угасло.
- Почему вы не хотите просто оставить этот палантир королю Ангдалу?
- Во-первых, мы не знаем, сможет ли камень отозваться мыслям не-квенди. А во-вторых, - Малалаурэ глянул жестко. - Курво, я знаю, у тебя уже появилось желание с помощью палантира увидеть отца и Морио. Того же захотелось и нам. Показалось, что из Амана это не удается по причине расстояния и завесы ветров, а в Темных землях преград не будет…
Куруфинвэ уже упорно смотрел в мерцающую глубину. Но камень наполнялся вместо мерцающего сияния вязкой тьмой. И из этой тьмы вынырнула морда ирча. Красные горящие глаза, казалось, резанули эльдар, оголившиеся зубы лязгнули…
- Мелькор! - вскрикнул Куруфинвэ, отскакивая.
Ирч оскалился злорадно. Белег выхватил меч и взмахнул им прямо перед пастью. Макалаурэ перехватил его руку:
- Стой!..
- А он уже исчез, лорд Канофинвэ, - улыбнулся пограничник. - Я и не собирался рубить эту замечательную вещь. Только решил: если мы видим так близко морду Бауглира - ну и хорош же он на вид, оказывается! - то и он увидит лезвие прямо перед носом. Надеюсь, он попятился и сел на пол.
Куруфинвэ зло засмеялся, улыбнулся Макалаурэ, фыркнул Туракано, упал на скамью, закрыв лицо рукой Финдарато. Смеялся и дориатец.
- Не открывай тайны камня как можно дольше, Курво. У меня нет ни малейшего недоверия к королю и здешнему народу. Но Враг может попытаться подослать своего прислужника под видом ногота, чтобы тот стащил палантир. Тогда он сможет слушать наши беседы беспрепятственно.
Куруфинвэ тщательно завернул камень дальнего видения в покрывало и спрятал во вьюк.


- Король, мой брат Куруфинвэ Феанарион останется в вашем городе послом лорда Нолофинвэ. Он владеет искусством говорить с остальными вождями, как бы далеко они от него не находились.
- Сам по себе или у вас припасены еще какие-нибудь диковины, позволяющие это делать? - прищурился Ангдал.
Эльдар обескуражено переглянулись.
- Ну да ваше дело: в нужный час вы откроете мне это, не правда ли? А сейчас - в пиршественном зале наши лучшие мастера воздадут вам надлежащие почести перед отъездом. Я тоже отправлю с вами послов к вашему верховному лорду. Ибо чувствую, что союз мы заключаем не на одну битву.


Среди послов короля оказался певец гонхиррим, что на первом пиру пел о злом ветре с севера. В путь он вышел, как и трое других ноготов, в кольчужном доспехе с набедренниками. Однако неподъемность мешков с их поклажей ясно указывала - остальной доспех они взяли с собой. Эльдар с разрешения владельцев поделили поклажу, чтоб разместить их в своих вьюках. Сами гонхиррим наотрез отказались лезть на коней даже за спины нолдор.
- Еще не хватало болтаться на спинах каких-то зверей! А вдруг они побегут не туда, куда нам нужно?
- Но мы поедем быстро, - возразил было Финдарато.
- Пусть Белег-следопыт скажет золотоволосому принцу: отставали ли хоть раз наши караваны от него на каком угодно долгом пути? - горделиво заявил глава посольства, назвавшийся Форнгалом.
На том и порешили. Гонхиррим зашагали по тропе вниз от торга даже впереди всадников - по праву хозяев.


Куруфинвэ стоял в толпе провожающих между королем и его сестрой. Когда отряд скрылся за стеной красных столбов, принц Норион взял нолдо за локоть.
- Твоим соплеменникам предстоит долгая дорога. Не желает ли сын Познавшего Свет спуститься в наши мастерские и посмотреть на работу?
- А также показать свое искусство сотворения звездных камней? - шутливо подтолкнул его в бок король. - Теперь ты не сошлешься на недостаток времени, князь мастеров!
- Не думаю, чтобы даже первый опыт подошел к концу до призыва на битву. Но я попытаюсь показать вам, как это делается.
- Заодно сравним нашу сталь с той, из которой ты выковал свой меч, - добавил принц.
Молодой науг явно старался навязать нолдо соперничество в мастерстве, а Куруфинвэ никогда не согласился бы уступить первенство хоть в чем-то.
- Хорошо. Я буду рад заняться делом вместо пустого ожидания!


Мелькор знал, что эльдар далеко, что возникшая перед ним картинка какого-то жилья - всего лишь морок, вызванный им самим. Но внезапный блеск меча перед глазами заставил гигантского урука отшатнуться. И толстая пятка припечатала к каменному полу ступню черного майа.
- О, Владыка! - завопил тот, не в силах встать на две ноги.
- Не путайся под ногами, ничтожество! Ты видишь, что заморские пришельцы уже снюхались с синдар?! Где же плоды твоей хитрости с освобождением этого самозваного короля Элу? Где обещанная война между нолдор и авари?!
- Откуда твоя мудрость узнала о союзе? - майа осторожно шевелил оживающими пальцами ноги.
- Этот светловолосый - разве он тебе не знаком? Этот облик много раз ты сам выуживал из памяти обезумевших от страха беглецов-уруков. Ну-ка, всеведущий помощник, может, назовешь и его имя?
- Белег, прозванный Куталионом за искусство стрельбы, начальник пограничной стражи этого самозваного короля Элу, столько веков скрывавшегося за юбкой своей жены - мастерицы наваждений из свиты Эстэ…
- Замечательные знания! А известно ли тебе, почему он, этот Белег, уцелел? И куда скрылась Мелиан с кучей женщин и детворы?
Майа всем видом изобразил тяжкое раскаяние:
- Твой преданный слуга мало интересовался сотворениями лишь видимого. Я сражался, мне некогда было разгадывать женские хитрости. Но если мой Владыка прикажет…
- Прикажу! Найти и уничтожить остатки синдар! Захватить Мелиан с дочерью, этого Белега! Иначе он опрокинет весь твой хитроумный план создания вражды между Аманом и нашими землями! И немедленно заслать доглядчиков к этим пещерным червям, живущим в Синих горах. Пока нолдор не опередили нас и не заключили с ними союза.
- Несколько посольств я уже отправил…
- И твоим послам оторвали руки, ноги, уши и остальное?! Поедешь сам. Улестишь королей. Если те окажутся такими дураками, что не поддадутся на подкуп - найдешь недовольных их властью. Не может быть, чтоб среди Приплюснутого народца не было любителей дарового золота и настоящей власти. Научишь их, как поступить, чтоб получить то и другое. Пошел!.. Нет, постой! Сперва доложи, что поделывает Феанаро.
- Что он может делать, сидя в леднике? Безусловно, проклинает свою глупую гордость…
- Мне ты можешь не врать.
Черный майа посмотрел искоса на урука-гиганта:
- Хорошо, мой Владыка. Феанаро по-прежнему упрям и неуступчив. А его сынок развлекается тем, что сочиняет отвратительные стишки, оскорбляющие твое достоинство…
- Стишки?!.. Хорошо же! Я займусь ими! А теперь - собери свой умишко и придумай способ отвратить подгорное племя от пришельцев. О сделанном доложишь через… двадцать звездных кругов!
- Мой Владыка, за это время я не успею и добраться до их нор!
- Поторопись! Пошел отсюда!


Противная зелень все же заселила всю продымленную равнину над Утумно. Вокруг ручьев качались трубчатые стебли, возносившие зонты белых цветков на высоту в десяток локтей. Их опутывали вьюнки, вокруг таращилась неистребимая трава такой же высоты. Из чащи глядели круглые шишки с кисточкой багряных лепестков на макушке. Мелькор сгреб лапой несколько стеблей, чтобы вырвать их с корнем - и отскочил с воплем. В его и без того обожженной ладони торчали беловатые шипы. Шишковатые цветы, оказывается, оторочили свои листья и грани волосатых стеблей когтями длиной в вершок! А темно-зеленые, словно сетчатые листья волокнистой травы ошпарили нос и язык не хуже, чем кипяток.
Но на этом беды Мелькора не кончились. Потревоженные заросли качались, вьюнок передал возмущение в их глубину. И оттуда вылетело несколько крупных ярких насекомых.
- Еще подарок от властительницы мошек?! - Мелькор схватил одно из них… и взвился от невероятной боли.
Помятое животное упало в траву. Остальные же не подумали спасаться. Наоборот, они все разом метнулись в лицо хозяину Утумно. На лбу, на щеке, на переносице взорвались вулканы холодного огня. Мелькор расплющил одно насекомое у себя на подбородке - два других вогнали жала в тыльную сторону лапы. А еще одно метко спикировало в левый глаз…
Бывшему вале осталось только броситься бежать к ближайшей башенной двери и крепко захлопнуть ее за спиной.


Кеметари смотрела в темные воды Мандоса с угрожающей улыбкой:
- Феартаро, мои маленькие помощники носят свои мечи умело. Скоро в царстве Отступника их будет больше, чем его собственных тварей. Пищи там достаточно.
- Но не сделают ли они невозможным существование всего живого в Сумеречных землях?
- Ну, разве они глупые разбойники? Если не хватать их руками и не наступать на их дом, как это сделал сейчас Враг, они не нападут. Посмотри-ка!
По широкой ладони Хранительницы Живого ползало животное втрое крупнее тех, что загнали Мелькора в подземелье. Намо наклонился над ним.
- Это родственник тех, прежних. Воздушный охотник. Точнее, прародительница охотников. Так же, как и у пчел и этих, строительниц бумажных домов, у них мечи будут носить только воинственные девы.
Намо холодно улыбнулся:
- Вряд ли они сумеют победить Отступника.
- Но свой вклад в победу внесут.
Кеметари взмахнула рукой - насекомое взлетело и утремилось к выходу из подземного чертога. Потом сложила ладони и показала Хранителю Времени новое творение:
- Она поменьше, но, может быть, еще могущественнее. Тоже мать многих воинов, притом сама вооруженная. Ее дочери, внучки и правнучки станут грозой пауков. Видишь длинное копье на ее брюшке? Она будет без промаха поражать им любых пауков, даже гигантских. Я наделила ее ядом, безвредным для всех, кроме восьмилапых. Тех же она будет парализовывать и превращать в пищу для своего потомства. Уцелеть смогут только самые маленькие и осторожные.
Тонкая, пурпурно-черная дорожная оса улетела, чтобы дать начало новому роду живых существ.


Продолжение следует...